Оберон - 24. Часть вторая.
Шрифт:
Ну, если считать по нашему отсчёту, не от рождения, а от зачатия.
Я расчёсывал Кате волосы, тая от счастья, мы снова были вместе, за столь долгую разлуку.
Наконец-то она окончательно выздоровела! И нам разрешили жить вместе, отвели эту палату, которая больше походила на гостиничные апартаменты.
Мы были мужем и женой, нам разрешили делать, что хотим. Но это было насмешкой.
По условиям контракта, я должен был ещё сдавать свой генетический материал, и у меня его брали со всей тщательностью, усыпляя. Из бокса
Зато мы любили друг друга, как дети, целовались, ласкали друг друга, как могли, строили планы на будущее. Будущее никак не хотело оформляться. Наши скафандры остались на земле Сахов, вернуться опять к ним? Наверняка они захотят продолжить обряд!
Я бы продолжил, на их месте.
Юлик уже давно выздоровел, и отправился домой. Как они это делают? Наверняка наш добрый доктор Натаниэль способствует.
Я вздыхаю, думая о безысходности нашего положения.
– Что, Тоник? – оборачиваясь и целуя меня, спрашивает Катя, - Думаешь, как вернуться назад?
– Да, Катюш, нам надо, наверно, вернуться на Станцию, надоело мне здесь, до ужаса.
– А потом что? Что, если нас там ждут?
– Ну, хотя бы уйти в другой мир…
– К Сахам? Там весело, люди открытые, бесхитростные.
– Да, тебе там понравилось! – язвлю я.
– Тоничек, не надо, - виновато говорит Катя, и я целую её в ушко.
– Только без них нам не добраться ни до скафандров, ни до вездехода, - снова нарушила тишину Катя.
– Сахам тоже придётся помогать. Мне.
– Только тебе? – лукаво смеётся Катя.
– Катя! – суровею я, - Ты моя жена!
– А ты мой муж! – парирует Катя. Я вздыхаю и молчу. Надо бы просветить девочку о разнице между мужчиной и женщиной, да как-то не нахожу подходящего момента.
Я бы не сказал, что живём, как в тюрьме, нет, по первому капризу нас вывозят в город, в сопровождении огромного зелёнолицего охранника, посещаем балы, где бывали представители всех низших рас. Катя непременно убегала от меня, перетанцевала с мальчишками всех рас!
Меня тоже выбирали различные красотки, с самыми разными цветами и оттенками кожи.
Вообще, этот город, который назывался Алимаэль, был перекрёстком всех известных миров. Были здесь и хвостатые, но не дикие, а вполне цивилизованные, в мужских юбках наподобие килтов. Думаю, в брюках им было бы очень неудобно.
Я пережил несколько попыток похищения меня, любимого, куда-то в номера, хорошо, охранник отбил. За Катю я волновался ещё больше, потому что, попав на этот карнавал, где подростки обоих полов и всевозможных рас искали себе достойную пару, она начинала вдруг вертеть хвостом. Вроде и не было его
Чтобы потанцевать со своей женой, мне надо было встать в очередь.
Сходив несколько раз на такие вечеринки, я надул губы, и сказал, что больше не поеду, пусть Катя сама там развлекается, если хочет, а мне и дома не плохо.
Тогда Катя уехала одна!
Я весь вечер и половину ночи злился на себя и Катю, а когда она приехала, весёлая и благоухающая модными духами, я долго дул губы. Катя словно не замечала моей обиды, порхая по комнате и теребя меня.
– Тоник, не сердись, надо было ехать со мной.
– На следующий бал ты опять уедешь одна? – мрачно спросил я.
– Да, Тоничек, - почему-то вздохнула Катя, - а тебе лучше остаться дома.
Я содрогнулся от ревности.
– Катя! Ты что?! Ты…
Катя пожала плечами, раздеваясь. Раздевшись до трусиков и маечки, пошла в душ.
Потом, пожаловавшись на усталость, легла спать. Я улёгся рядом, сильно обидевшись на Катю.
Она очень быстро уснула, а я вертелся до утра.
Катя проспала до полудня, потянулась, как кошка, увидела меня и счастливо улыбнулась:
– Тоничек! Иди ко мне! – мне ничего не оставалось, как подойти и встать перед ней на колени.
Катя обвила мою шею руками, и стала жарко целовать меня. Через некоторое время я простил её.
И вот, теперь мы ластимся друг к другу, больше не вспоминая тот неприятный для меня вечер.
Когда мы уже пообедали, пришёл Натаниэль, и сказал, что наш контракт закончился, и нам можно выбирать место, куда он нас и отправит.
– Нам нужны наши скафандры, - сказали мы, и объяснили, что они из себя представляют.
– Так что, к Сахам? – спросил нас наш добрый доктор.
– Можно, сразу в пещеру? – поинтересовался я.
– Только в ту точку, откуда вы пришли, там осталась ваша привязка к месту. Без привязки вы рискуете оказаться где угодно, даже в открытом космосе.
Мы переглянулись с Катей, и решили, что лучше так, чем в космос.
– Антон, пойдём, поговорим, напоследок, – пригласил меня Натаниэль, выходя из нашей палаты.
В его новом кабинете, обставленном, как рубка космического корабля, он сам налил мне напиток, напоминающий наш, земной, кофе, но гораздо более вкусный и бодрящий.
Отхлебнув несколько глотков, он отставил чашечку, и стал пристально разглядывать мою фигурку.
Надо сказать, что за два года, проведённых здесь, я вылез из образа очень гадкого утёнка, слегка раздался в плечах, кости обросли, если не мышцами, так жилами, опутывая руки сплетениями, похожими на рельефные мышцы. Каждодневные упражнения этих лет сказывались.
Меня учили фехтованию, я попросил набить мне руку по стрельбе из лука, теперь я могу прилично стрелять, не вызывая корчи от смеха у Сахов, также метать ножи, сюрикены, камни-голыши.