Оберон - 24. Трилогия
Шрифт:
Примерно через час езды мы приблизились к Городу. Здесь я перехватил управление, и повёл «Мальчика» к огромному многогранному шару.
Остановившись под нависающей громадиной, я остановил вездеход.
— Катя, выйдем, посмотрим? — Катя завороженно смотрела на бриллиантовое разноцветие сооружения. Ответила мне, когда я легонько потряс её за руку.
— А? Что? Ах, да, пошли, конечно, посмотрим! — засуетилась она.
Мы вышли через тамбур, спустились по лесенке на разноцветный песок, играющий дивными, сочными цветами,
— Это невозможно! — прошептала Катя, глядя на чистейшие, прозрачные грани. Казалось, многогранный шар просвечивал насквозь, и в то же время, в каждой грани было что-то своё.
Мы подошли вплотную, увидели свои отражения, множество отражений двуногих головастиков в зеркальных шлемах.
— Тоник! — восхитилась Катя, — О, Тоник! Как это прекрасно!
Это было действительно прекрасно: на первый взгляд прозрачные грани отдавали нежной голубизной, переходящую в синеву, радугу, переливались завораживающими цветными метелями.
У меня начала кружиться голова.
— Давай, обойдём его вокруг? — предложил я. Катя только кивнула. Мы совершили круг, и вернулись к вездеходу. По мере перемещения окраска менялась, цвета взрывались такой чистотой и невероятностью, что мы обо всём забыли, следуя друг за другом. Чтобы не потеряться, взялись за руки. Потеряться можно было, потому что ложные Тоник с Катей следовали за нами, и перед нами.
Наших двойников, неотличимых от нас, было так много, что, если бы мы не держались за руки, приняли бы за друга фантом. Причём, мне показалось, наши отражения начали жить своей жизнью, я перестал понимать, кто здесь реален, кто только отражение. Иногда ловил себя на мысли, что я и есть отражение, а настоящий Саша-Тоник смотрит на меня и веселится.
Добравшись до вездехода, мы почувствовали, что сильно устали. Оказывается, красота тоже сильно выматывает.
— Что это, Тоник? — спросила меня Катя, показывая на потемневшую грань перед нами.
Грань загустела, стала чёрной, захватила ещё несколько граней и превратилась в нишу, углубляясь внутрь многогранника. Я молчал, начиная догадываться.
— Катя, они приглашают нас! — наконец сумел я сказать.
— Я боюсь! — призналась Катя.
— Я бы тоже не рисковал, — ответил я, — Может, стоит обдумать происходящее, а то мы слишком возбуждены? — Катя кивнула, не отрываясь от прохода.
— Тоник, я хочу туда идти… меня будто зовут!
Я тоже почувствовал зов, несильный, такое ласковое приглашение: «идите, впереди нет опасности».
— Катя! Надо решать, сегодня, или в другой раз?
— А почему именно сюда? — вдруг спросила Катя, — Смотри, сколько здесь ещё зданий!
— Не знаю, Катя, по-моему, в этом многограннике миры, похожие на наш.
— Всё равно хочу посмотреть на другие здания! — ответила мне Катя решительно. Я согласился.
— Знаешь, Катя, давай осмотрим ещё пару кристаллов, и вернёмся, обсудим, что делать,
Мои слова отрезвили Катю. Она подумала, помолчала.
— Знаешь, Тоник, я, наверно, заразилась от тебя паранойей. Вдруг экспедиция прибудет раньше? И нас не выпустят? Я умру, если нас лишат этих чудес.
— Перестань, Катёнок! — засмеялся я, мы же вместе!
— А если нас разлучат? — резонно спросила Катя. Я задумался., снова посмотрел на вход, уже ставший приличных размеров порталом.
— Кать, мне кажется, мы сможем проехать туда на «Мальчике»! — воскликнул я. — Давай проверим, и если там ничего не найдём, вернёмся! Катя, мы ничего не теряем, кроме Станции, а там наша Хранительница. Она будет нас ждать.
— Нас?
— Ну, или других детей, которых пустит. Я уверен, там теперь поселилась доброта. — Я, конечно, сочинял, но Катя почему-то поверила мне.
— Ну что? Вперёд?
— Да, Катя, вперёд! — я побежал к вездеходу, не забыв взять девочку за руку. Мы вошли внутрь, завели двигатель и двинулись вперёд.
Беспрепятственно проехали в портал, проехали ещё немного, и встали.
— Кажется, приехали, Катюш, — несмело казал я, оглядывая полутёмное огромное помещение, куда мы попали.
— Дальше, наверно, надо ножками, — сказал я, вставая, — Катя, ты идёшь?
— С тобой — да!
Мы вышли из «Мальчика», я постучал перчаткой по броне, как будто прощаясь. Рюкзачки мы захватили с собой.
Взяв Катю за руку, я повёл её вперёд, к смутно виднеющейся стене, которая почему-то вытянулась в длинный коридор с дверями. Обыкновенными дверями, которые, правда, Катя ни разу не видела.
— Тоник, что это? — спросила меня Катя, указывая на двери.
— Катя, это обыкновенные двери.
— Двери? — сильно удивилась Катя, — Какие странные… — я понял, что эти двери возникли для меня, значит, мы должны увидеть что-то из моей эпохи.
— Катя, входим? — Катя взглядом ушла внутрь себя, явно плохо соображая, что происходит, потом судорожно кивнула.
Я открыл дверь.
Глава шестая
Что было за дверью
За дверью оказался бревенчатый сарай. Забитый всякой всячиной. Какие-то стенды, лопаты, мётлы.
Походив по этому бардаку, нашёл выход.
— Тоник, где мы? — шептала Катя, не выпуская мою руку. Я снял рюкзак, достал из него газоанализатор, включил, считал показания.
— Катя, здесь пригодная для дыхания атмосфера!
— Проверь на биосферу!
Я переключил аппарат на определение болезнетворных микроорганизмов.
Микроорганизмов было масса, всё просто кишело. Но всё было в пределах нормы, наш повышенный иммунитет справится с ними с лёгкостью.
— Кать, выходим? Посмотрим, что там? — Катя кивнула, видно, потеряла дар речи.