Обещание длиною в жизнь
Шрифт:
Она ответила мне.
Я ощутил, как воздух стал густым и тяжелым, я больше не мог с легкостью вдыхать его. Мое дыхание участилось и стало поверхностным. Значительно и резко поднялась температура, а буквально несколько секунд спустя после того, как я прочел сообщение Наоми, мое тело начало пылать с адской силой. Сердце отчаянно колотилось в тесной грудной клетке. Оно рвалось наружу. Каждой клеточкой стремилось в Индианаполис, к девушке, которую я любил больше своей жизни.
Я набирал случайный набор слов, первых пришедших в голову, и стирал. И снова что-то печатал,
Затем мне пришло еще одно сообщение.
«И я не могу привыкнуть к тому, что тебя нет рядом, когда я открываю глаза... когда я засыпаю... Думаю, что тоже схожу с ума...».
Я точно не сплю?
Я зажмурил глаза, широко улыбаясь, словно мальчишка. Значило ли это, что между нами все в порядке? Что в скором времени она вернется, и будет, как прежде? Она пришла в себя? Успокоилась? Разобралась в своих чувствах? Я безумно хотел узнать об этом, но боялся отпугнуть ее давлением.
«Я скучаю по твоим губам, в которые каждое утро впивался жгучим долгим поцелуем» — написал ей.
Наоми не заставила долго ждать.
«Находиться вдали тебя — самая мучительная вещь, Зак Роджерс. Я безумно хочу обнять тебя».
«Только обнять?» — парировал я, предвкушая грандиозное продолжение переписки.
Я представил, как сейчас она закатила глаза и усмехнулась, уловив подтекст. Мое сознание воссоздало образ ее смущено рдеющих щек и сияющих черных глаз.
«Не только...» — ответила Наоми.
«Что ты еще хочешь?».
«Поцеловать тебя».
«А еще?».
«Зак...».
Я вообразил, что она произнесла мое имя со стоном, испытывая возбуждающее томление внизу живота.
«Я мечтаю исследовать каждый сантиметр твоего идеального тела. Неторопливо ласкать твою грудь, спускаясь губами ниже, к животу. Хочу касаться твоей бархатистой кожи и слышать, как ты приглушенно вздыхаешь, пытаясь сдерживать себя».
«Прекрати, прошу…».
«Поздно. На мгновение, представив тебя обнаженную, я больше не могу контролировать себя. Я хочу тебя. Чертовски сильно хочу. Хочу чувствовать свой член внутри тебя, кусать твои губы и тонуть в твоих хриплых стонах. Малышка, я бы все сейчас отдал, чтобы ты была здесь, рядом со мной, сгорающая от моих прикосновений. Я бы заставил тебя кричать мое имя всю ночь».
«Господи, сейчас не лучшее время. Джесс осталась ночевать у меня, я чуть не разбудила ее, потому что застонала. Что ты творишь со мной?».
О, да, детка. Это я и добивался.
«По школе от одного до ста?» — спросил я.
«Что?».
«Насколько ты возбуждена сейчас?».
Наоми ответила незамедлительно.
«Тысяча. Возможно, две тысячи».
«Возвращайся ко мне, малышка. Я завтра же приеду в Индианаполис, чтобы забрать тебя. Пожалуйста, скажи, что ты согласна? Это все, что мне нужно».
«Есть возможность приехать прямо сейчас?».
«Уже в пути. Умоляю, не начинай без меня».
***
Мой голос доводил Наоми до крайностей. Ее
Мы стояли под тугими струями душа в номере одного из отелей Индианаполиса. Мокрые, безрассудно влюбленные, поглощенные лихорадочной страстью, мы утратили контроль над собой, как только увидели друг друга.
— Зак, пожалуйста, войди в меня, — ей достаточно было произнести это, чтобы вожделение превратило в пепел остатки рассудка. Сердце пропустило несколько глухих ударов, а после принялось колотиться как сумасшедшее, отчаянно желая нагнать упущенное нами время.
Наоми жалостливо простонала и слегка подалась назад, прижавшись упругой попкой к моей эрекции. Я что-то нечленораздельно бормотал ей в ухо, вжимаясь в нее, но не входил, а лишь дразнил и касался кончиком члена ее киски. Моя ладонь, не спеша, скользила вниз по линии талии.
— Хватит играть со мной, — она кусала губы от сладостной истомы.
Я улыбнулся, легонько укусив ее за плечо и, взяв в свободную руку твердый член, ввел головку в лоно. Наоми ахнула, сильнее прогнувшись в спине, а я продолжал с наслаждением смотреть, как вода заставляла ее смуглую кожу блестеть.
— Глубже, малыш, — шелестела она, глядя на меня с мольбой через плечо. — Умоляю… прошу, глубже…
Черт.
Я ведь не железный. Тем более, когда она так стонала и просила.
Резким движением, не отпуская Наоми, я развернул ее к себе лицом и вжал в стену душевой. Накрыв ее раскрытые губы своими губами, я жадно поглощал горячее сбивчивое дыхание, проникая языком как можно глубже, исследуя и изучая, словно впервые. Я не мог думать и едва контролировал силу, разжигающуюся во мне, силу, пробужденную телом, которое я ласкал. И эта сила — невероятная, дикая и яростная — рвалась из меня. Я чертовски хотел секса с Наоми — грубого и животного. Желательно, во всех существующих позах. Прямо здесь и сейчас.
Ее знойные пухлые губы мучили, истязали меня. Я был уничтожен, я был рожден. Наоми была моим всем. Сегодня, завтра, и всегда.
Наоми начала оседать вниз, и я крепче схватил ее ягодицы, чтобы мы оба не свалились. Обвив руками мою шею, она захихикала, и я поцеловал ее в лоб.
— Я люблю тебя, — сказал и вошел в нее.
Медленно, растягивая удовольствие. Я ясно чувствовал приятное скольжение внутри нее, каждый изгиб совершенного стройного тела.
— Ты очень тесная, малышка.
Когда я вошел до упора, то замер и посмотрел в хмельные глаза Наоми. Ей нравилось, я видел это и слышал в каждом рваном вдохе, срывающемся с ее пылающих алых уст.
Я приподнял ее и резко насадил на член обратно, заставляя Наоми вскрикнуть от наслаждения. Меня пронзила боль исступления, когда она стала играть с мочкой моего уха, облизывая и кусая его. Я рычал, ощущая себя неприрученным зверем, и опустил голову, захватив языком твердый сосок. Жестко целуя, оставлял бардовые отметины по всей ее груди, и отстранялся ненадолго, чтобы шептать: «Больше не отпущу».