Обещание длиною в жизнь

Милтон Анна

Уткнувшись в ее шею, я начал ускорено двигаться.

Быстро, грубо, чертовски быстро.

Наоми вскрикивала каждый раз, когда я заполнял ее полностью. Мучительно бесконечные, тлеющие в ласках и поцелуях секунды неумолимо приближали нас к апогею. И вновь я почувствовал в воздухе тяжесть, но теперь она пахла не безнадежностью и одиночеством, а пленительным дурманом страсти, обволокшей, окутавшей наши раскаленные тела.

— Зак! Боже! — Наоми громко ахнула, распахнув глаза.

— Тебе больно? — я нежно погладил ее по щеке.

— Нет… это…

невыносимо хорошо, — испустив томный стон, она вцепилась ногтями в мои плечи.

— Рад слышать, — я растянул губы в самодовольной ухмылке.

— Мне кажется, я сейчас сгорю.

— Давай сгорим вместе.

Увеличив интенсивность толчков, я возвысил нас до агонии, плавленым золотом растекшейся по венам. Кончив в унисон, мы затихли, слившись с шумом воды и биением трепещущих сердец.

Но затишье длилось недолго.

— Повторим? — спросил я.

— Угу.

Мы были ненасытны в своих неугомонных, бурных желаниях, и спустя несколько минут впились в губы друг друга.

ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ ГЛАВА

В понедельник, двенадцатого января, произошло кое-что неожиданное. И радостное, и горькое одновременно.

Тихо постучавшись в дверь моего кабинета, Шарлотта просунула голову в небольшой проем и с улыбкой спросила, может ли она войти.

— Да, заходи, — с видом напускной занятости, я кивнул и свернул «Overwatch[7]» с рабочего стола компьютера.

Проводив Шарлотту напряженным взглядом, я оперся локтями о стол и сцепил пальцы в замок.

— Что ты хотела? — вежливо поинтересовался, стараясь не дать неприязни в душе просочиться в голос.

В конце концов, мы на работе. Все личное должно оставаться за дверьми этого офиса.

— Вот, — остановившись напротив, Шарлотта положила передо мной лист бумаги.

— Что это?

— Заявление об увольнение.

Я едва не поперхнулся воздухом.

— Я... вижу, что это заявление об увольнении, — пробормотал, чувствуя легкую растерянность. — С чего вдруг?

— Пожалуйста, подпиши, — блондинка уклонилась от ответа. — Я буду рада, если ты сделаешь это как можно скорее. Честно говоря, мне нужно, чтобы ты подписал его сегодня. В восемь часов вечера у меня прямой рейс до Портленда, так что мне бы не хотелось задерживаться, и я уже купила билеты.

— О-о-о, — на выдохе протянул я, не имея представления, что ответить на неожиданное известие. — Постой, — она сказала билеты? — Как же...

Улыбнувшись одним уголком губ, Шарлотта склонила голову в бок.

— Конечно, Лукас летит вместе со мной.

Дерьмо.

Теперь я был повержен шоком.

Сотни вопросов, сливающиеся с потоком ругательств, метались в мыслях, путая их, создавая в моей голове неразбериху. Я смотрел на Шарлотту и пытался сказать ей хоть что-нибудь, но не сумел выговорить ничего вразумительного и внятного. По крайней мере, первые несколько минут после того, как она заявила, что улетает с Лукасом в чертов Портленд, я вообще не мог издать и звука.

—

Прости. Ты удивлен? — она снисходительно рассмеялась.

Я бросил на нее угрюмый взгляд.

— Мне предложили хорошую должность в Портленде, — опустив глаза к полу, быстро произнесла она. — Само собой, я согласилась. Лукасу должно понравиться там, — вернув на свое лицо улыбку, Шарлотта откинула копну волнистых волос за плечо. — В часе езды океан, так что мы могли бы часто гулять по побережью. Это гораздо веселее, чем смотреть на унылые виды Рапид-Сити.

— И как давно?

Она вопросительно приподняла бровь.

— Как давно решила уехать и забрать Лукаса?

Шарлотта закатила глаза и, пододвинув кресло к столу, села в него.

— Спустя несколько дней после Рождества, — она закинула ногу на ногу, не сводя с меня неподвижного взгляда. — И я не забираю у тебя Лукаса. Ты можешь приезжать к нему и видеться с ним столько, сколько пожелаешь. Все в порядке.

Сумасшествие какое-то!

Я только-только привык к мысли, что у меня есть сын. Я привык к ответственности, которую обязан нести за него до конца своих дней. Черт. Встречи по выходным — ничтожная часть того времени, которое я бы хотел проводить с ним. Моим сыном.

Я чувствовал несправедливость по отношению к себе и Лукасу. Ненависть к Шарлотте за ее решение была сильнее и горячее облегчения, теплившегося спокойным морем в душе.

Проклятье.

Я буду скучать за Лукасом.

— Я буду приезжать, когда захочу, — отчеканил я, впиваясь в Шарлотту пронизывающим взглядом.

Ее улыбка стала шире.

— Конечно, — она слабо кивнула. — Я не собираюсь запрещать тебе. Я буду рада, если ты не позволишь Лукасу забыть твое лицо.

Ни за что на свете.

Издав громоздкий выдох, я сжал пальцами переносицу.

— Дело не только в том, что я нашла работу лучше, — вдруг призналась Шарлотта.

— Меня мало заботят причины твоего переезда, — сказал я.

— Да. Но я хочу, чтобы ты знал.

— О чем?

Закусив нижнюю губу, Шарлотта склонилась над столом.

— Я скажу это один раз. Только один, — как бы в подтверждение своим словам она вскинула указательный палец. — Потому что мне будет не уютно, если я не использую свой единственный шанс изъясниться.

Я чуть сощурил глаза, пытаясь прочувствовать подвох.

— Снова что-то затеяла? — предположил саркастично.

Шарлотта усмехнулась, подперев ладонью щеку.

— Нет. На этот раз я просто хочу сказать тебе несколько слов на прощание. Ради бога, не нужно делать такое лицо, — кажется, мой недоверчивый, недоуменный вид искренне забавлял ее.

— Говори и уходи, — небрежно проронил я. — У меня куча дел.

— Буду краткой. Я ни о чем не жалею, Зак. Я пыталась заполучить тебя, прибегая к не честным способам. Поступая не правильно по отношению к твоей девушке и твоим чувствам к ней. Думаешь, я конченая эгоистка? Все не так. И у стервы, вроде меня, есть принципы. Немного иные, но все же они есть.