Обещание Габриеля
Шрифт:
Он присел и начал собирать детали согласно напечатанной инструкции.
– Мы рады, что вы с Рейчел смогли приехать к нам пожить. На этой неделе мы собираемся окрестить Клэр, а Рейчел хотели попросить в крестные.
– Не сомневаюсь, она будет в восторге. А я рад, что мы сможем присутствовать на крещении. – Ричард, видимо, обеспокоился, заметив, что сын явно пытается сменить тему. – Как ты вообще справляешься?
– Нормально, – нетерпеливо ответил Габриель. – С чего бы вдруг нет?
– Отцовство –
Габриель сидел на корточках, глядя в ковер.
– Да. – Он выдохнул. – А как ты понял, каково быть отцом?
– Не сразу. Делал ошибки. Но Грейс – невероятная мать. У нее природный инстинкт родительства. И мне повезло самому иметь превосходных родителей. Они умерли до твоего рождения, но создали дом, где царили любовь и забота. Я пытался создать такой же вам, детям.
– У тебя получилось.
Габриель взял с пола металлическую ногу и стал вертеть ее в руках. Ричард продолжал:
– Быть родителем – обязательство. Ты обязуешься любить своих детей, что бы ни случилось. Ты обязуешься защищать их от опасностей. Ты обязуешься их обеспечивать, их учить, их наставлять. И с Божьей помощью, с массой терпения и тяжелой работы ты эти свои обещания выполнишь.
Габриель что-то промычал и положил металлическую ногу на ковер. Потянулся за мотором колыбели.
Ричард устроил Клэр так, чтобы она лежала у него на руках спиной.
– Ты тревожишься, каким ты будешь отцом?
Габриель пожал плечами.
– Ты выбрал в жены Джулию. Она чудесная женщина и идеальный для тебя партнер. Вы с ней наладите жизнь, а я всегда буду готов вам помочь. Я каждый день благодарю Бога, что у меня есть вы, дети, а еще сын Тэмми и Скотта, а теперь еще и Клэр. Как же мне повезло – быть таким молодым дедом и радоваться внукам.
Габриель отложил мотор и начал соединять две большие металлические детали. Ричард устроился в большом кожаном кресле в углу, держа на руках спящую Клэр.
Габриель взглянул на свою дочь, на надежно держащие ее руки отца.
У Ричарда на пальце все еще было обручальное кольцо. Габриелю хотелось, так хотелось сказать Ричарду, что в больнице ему снилась Грейс. Но даже через три года после смерти жены Ричард все еще носил печать горя – сеть глубоких морщин на лице и седину в волосах. Так что о явлении ему Грейс Габриель решил промолчать.
Он соединил подставки с вертикальными стойками опоры.
– Во время родов начались осложнения. Меня выставили из зала. Потом дали мне Клэр, но Джулию не показали. Я думал, что она умерла.
– Сын… – Голос Ричарда сорвался.
Габриель сунул руку в ящик с инструментами, взял отвертку, начал затягивать болты.
– Как ты справляешься? – спросил он.
Ричард нежно, чтобы не разбудить,
– Если коротко – справляюсь. Но прежней жизнь уже не будет. Принятие освобождает, – продолжал он. – Я понимаю, что изменилось все, и стараюсь свои взгляды изменить соответственно. Но все равно я по ней горюю. Горюю по ней, по несбывшемуся. Время идет, горе слабеет, но не исчезает никогда, а я научился с ним не бороться. Я утратил любовь всей своей жизни, и эту потерю буду ощущать всегда.
– Она иногда является ко мне во сне. Но только в нашем доме. И меня это утешает.
– Мне жаль, что я не был тогда с тобой.
Ричард посмотрел недоуменно:
– Но ты же был?
– Не совсем. – Габриель погрузился в сборку колыбели, навинчивая на ножки распорки, чтобы конструкция не шаталась. – Я тогда погряз в собственном эгоизме.
– Когда умерла Грейс, ты пришел и сел со мной на землю.
Габриель поднял брови.
– Из Библии, книга Иова, – пояснил Ричард. – Друзья Иова услышали о его страданиях и пришли навестить его.
– Друзья Иова не такие уж герои, – возразил Габриель.
Он присоединил мотор к опорам и убедился, что конструкция не опрокинется.
– Тоже верно. Но когда они увидели Иова, сидящего на земле, то пришли и сели с ним. И не говорили ни слова семь дней, потому что видели, сколь велика его скорбь. – Ричард подождал, пока Габриель посмотрит ему в глаза. – Когда умерла Грейс, ты пришел и сидел на земле со мной.
Габриель промолчал. Чувства кипели в его груди. Взяв гаечный ключ, он затянул болты, крепящие мотор к опорам.
– Я часами размышлял о своей утрате. Но часами же и вспоминал счастливые времена. И заключение, к которому я пришел, таково: лучшее, что мы можем друг для друга сделать, – это быть рядом и любить. – Ричард замолчал, наклонился и поцеловал Клэр в макушку. – Когда моя внучка капризничает, я могу ее обнять. Когда Рейчел горюет, могу ее утешить. Когда моему сыну и его жене нужна лишняя пара рук или выражение поддержки, я буду с ними. Время, любовь, поддержка – вот это самая суть того, что значит быть родителем.
Ричард улыбнулся:
– Ты входишь в новую фазу семейной жизни. Да, будут трудности. Но ими ты займешься, когда они появятся. Думай о настоящем, и пусть тревоги о будущем не портят тебе радость.
Габриель был занят перемещением конструкции с ковра на шкаф. Сел оценить свою работу.
– Отличная работа, Гарвард!
– И правда отличная. – Серые глаза Ричарда смеялись. – Ты собрал все, только колыбель не прикрепил.
Габриель в отчаянии посмотрел на собранный аппарат. Обернулся – притаившаяся колыбель лежала у него за спиной. Обеими руками он схватился за волосы: