Обещание
Шрифт:
— Её зовут «Капля», — сказал он, почти убедив меня в том, что верит в эти слова, — и она принадлежит мне!
— Ещё чего! Это мой законный трофей. Получен в землях неприятеля. Да и вообще, ты знаешь, кто я такой? — процедил я сквозь зубы, хмуро на него смотря. Возможно, мне это выражение не очень нравилось, но представилась невероятно удобная ситуация, чтобы его озвучить.
Как оказалось, сработало. Ял замолчал. Но ей богу, лучше бы он продолжил перепалку, потому что его молчание сопровождалось звуком, из-за которого мне пришлось открыть глаза и взяться за рукоять Полосатика. Повернувшись, я увидел, что ял вынул своё оружие — узкий
— За «Каплю» я, Жаюс, требую поединка до красного! — произнёс ял излишне громко. В нашу сторону, конечно же, обернулось несколько смотрителей порта и, судя по всему, гражданских.
— Твою мать, — сказал я сквозь зубы, но тихо. Со вздохом выпрямившись, я похрустел руками и ответил: — Заместо учителя принимаю поединок, — Тсу‘Роулл научил меня, что делать и что говорить в таких случаях. — Здесь и в этот самый момент.
Вынув меч, я молниеносно встал в любимую и одновременно непривычную для Роулла и, тем более, для этого яла боевую стойку. Положив меч на согнутый локоть левой и прицелился, как, как если бы готовился к выстрелу из арбалета.
Танец. Ну, что за слово глупое для боя на мечах? Нет, тут больше подошла бы «пляска», а ещё точнее ситуацию бы описало словосочетание «Дикая пляска». Ял оказался быстрым, а его меч и того быстрее, но это оказалось мимолётным явлением, потому что его темп так же быстро снизился. Как я понял, его учили расправляться с противниками в первые же моменты боя, а мне всего-то и надо было, что продержаться каких-то неполных тридцать секунд в качественной глухой обороне, а следом самому атаковать. Идею со старым трюком с углём я отмёл за ненадобностью и недостатком исходного материала. Мысленная диагностика тела после полуторной минуты боя открыла мне, что я не получил ещё ни одного пореза, зато ялу он теперь был гарантирован. Мой противник в этот момент сам ушёл в оборону и кое-как защищался.
«Так драться даже для яла несолидно!» — подумал я, проводя очередной удачный приём для дальнейшего ослабления противника. И ведь не ловушка была, так как его кряхтение подтвердило недостаток сил. Вон даже, какой бледный стал. Или он был таким? Не выспался он, что ли?
— Витамины кушай и спи побольше! — бросил я в свободное от боя мгновение. Целью я взял — раззадорить противника, а то форменная курица против орла. Впрочем, это не помогло, и ял всё так же отходил дальше. Несмотря на простоту боя, я сам уже начинал терять… нет, не силы — терпение.
Мне даже расхотелось его резать, пусть и не глубоко. Наоборот, оставить его без шрамов и тем самым в какой-то мере даже унизить, ударив «яблочком» клинка в нос. Такой случай представился довольно скоро, так как я пару раз успел его умело завязать адаптированными приёмами от шпаги. В первый раз он ещё кое-как удержал своё оружие и успел отскочить от удара, но во второй рука его подвела, и мне оставалось только схватить Полосатик обратным хватом. Противник, лишившись своего основного оружия, схватил из-за спины какой-то короткий меч. Сложно сказать, на что он надеялся, потому что его я выбил довольно точным ударом носка сапога по рукояти.
В следующую секунду, когда и второй клинок противника звякнул о камень пристани, я мигом схватил меч Полосатик обратным хватом и с осторожностью заехал ялу в лицо. Вместо носа я попал в щёку, но и тут не стал долго думать
Противник присел, опустив голову, но потом поднял глаза на меня. Его уши были прижаты к голове, как у кошки, которая почуяла опасность. Мы встретились взглядами, но я уже показывал ему на себе, чтобы ял проверил под носом. А там довольно шустро вытекала красная жидкость и падала сначала на одежду яла, а потом на камень пристани, оставляя там тёмные большие точки. Жаюс растерянно посмотрел на руку, которой только что провёл под носом и через стон задышал через рот.
Протянув ему руку, я сказал уже без издёвок:
— Морду опусти и нос зажми, а то кровь потеряешь.
Тот с опущенной головой принял мою руку, поднялся и теперь смотрел исключительно на землю. Его уши, кстати, вернулись в нормальное положение. Конечно, я мог бы вылечить его, но в назидание решил этого не делать. Сам нарвался, сам же пусть и лечится дальше, а я условие поединка я выполнил. К слову, я только в этот момент заметил, что ял одет в форму стража. К счастью, вызов был брошен с его стороны, а не с моей, иначе у меня были бы большие проблемы.
Осмотревшись, я, наконец, заметил, что вокруг собралось прилично народа. Не удивительно, ведь звон на улице стоял довольно громкий, да и ял этот не постеснялся вызвать меня голосом, разнёсшимся, пожалуй, на половину порта. Впрочем, я понял, от куда доносился гул и беспокойное оханье, когда я заехал ялу по лицу.
Растолкав ялов, я удалился по проторенной в снегу дорожке. Неча собираться вокруг дерущихся. Не во время боя заденут, так после достанется.
Дальнейший путь я хотел проделать через лес, но представив, что до самого шалаша мне идти по снегу, которого навалило примерно с меня и две головы сверху, я быстро передумал. Может, там кто-нибудь и ходил в другой крупный город ялов, но моё местечко всё равно находилось далековато от дороги, и я решил даже с таким срезом не рисковать идти туда. Вместо этого весь свой энтузиазм и накопленную на пристани злость направил в помощь трудягам на улицах, расчищающим дороги.
Кроме всего прочего, в адрес умников, гребущих снег с крыш прямо на дороги, я под одобрительные смешки временных коллег старался выбирать выражения покрасочнее и на долго отбивал у желание повторять свои ошибки.
Эх, сюда бы снегоуборочную машину, но где же её тут возьмёшь? К марнам бежать? Двигатель им изобретать? А, обойдутся.
На всё про всё у меня ушло не больше двух часов, и когда я уже решил топать на площадку, ялы почти безмолвно проводили меня благодарными взглядами. Из них большинство было тех, кому я прямо к их живому дому проторил дорогу.
По пути к себе, я за одним из поворотов услышал ещё кое-что; тёплый зимний день, снег вокруг, никакого ветра; ну разве не лучшие условия для игры в снежки и лепки снежной бабы в компании ялийских детишек, которым, по виду, не больше двадцати? Вот и я так подумал, плюнув на свой возраст и, в общем-то, бесполезное общественное мнение. Впрочем, я очень скоро понял, что мои навыки в прицельном артобстреле немного хромают, да и уворачиваться после работы было занятием не самым простым. Последний снежок разбился об мой лоб, а я, включив «актёра», упал на спину, изображая предсмертную агонию. Потом, как водится, веселье, смех и я, идущий, наконец, точно к площадке и не сворачивающий со своего пути.