Обещание
Шрифт:
Посидев на краю кровати несколько секунд, я надел джинсы и спустился на первый этаж, где наливающий избавлялся от очереди и гонял обслугу по клиентам за столами. Дверь, на которую мне вчера указали, стала главным ориентиром, и я, поздоровавшись, направился к ней.
Вернувшись, я увидел, что количество просящих добавки заметно сократилось, и встал последним, а когда подошла моя очередь, попросил чего-нибудь, что заставит позабыть о еде хотя бы до вечера. И чего-нибудь бодрящего.
Наливающий без вопросов поставил на стойку стакан и наполнил его каким-то красным соком, запахом напоминающим ягоды.
—
— Вот, — сказал я, вложив в ладонь малый серебряк, доставшийся от яла и замеченный в последний момент рубль.
— Иди, занимай стол.
Отойдя от стойки, я заметил на себе несколько любопытных взглядов и понял, что дело в моей футболке яркого синего цвета. Впрочем, этим внимание окружающих и ограничилось. Выбрал я себе один из свободных столиков с двумя стульями, где посередине в глиняном блюде стояла толстая жёлтая свеча. Она не горела, поэтому я разжёг её маленьким огоньком из указательного пальца, от чего на меня воззрилось ещё больше глаз.
— Что? — спросил я, недоумённо глянув на зевак. Посетители после моего вопроса позакрывали рты и отвернулись.
«Похоже, — подумал я, — Роуллу не придётся долго меня искать».
Достав из кармана одну свою и одну местную малую серебряную, я неожиданно отметил для себя их сходство. Если пятак не очень похож на большого серебряного собрата, то рубль и по весу и по размерам почти не отличался от малого серебряного. Это что получается, я запустил инфляцию? Пусть и на крохотную долю процента, но всё-таки обесценил местные деньги? Мне от такой мысли даже немного смешно стало. Хотя, мне думалось, что серебро немного более тяжёлое. Видать, местные смекнули, что делать цельнозолотые или серебряные — дорого. К тому же, добыть эти металлы в условиях средневековья не так-то просто. Вот и сделали то ли сплав, то ли покрытие.
Убрав монеты обратно, я пригубил напиток. На поверку он оказался кислющим, но я посчитал, что лучше этого утром всё равно ничего не будет, да и люблю я яркие вкусы. А в ожидании снеди я осмотрелся вокруг. Утром в трактире кипела жизнь. Тех отчаянных алкоголиков, которые вчера здесь лежали на столах, не видно, зато их заместили посетители в одеждах получше. Мне на глаза даже попался незнакомый ял, от чего я напрягся, но он на меня внимания не обращал, так что я чуть успокоился.
Вскоре ко мне подошёл мальчишка с большой тарелкой вкусянтины и поставил её на стол, а рядом положил маленькую вилку цвета бронзы и такой же ножик. Пока он не убёг, я окликнул его.
— Стой. Скажи, где мне переодеться. — Он посмотрел на меня удивлённо. — Просто, я из других краёв, впервые здесь.
— На конце межней улицы. У тамошнего швeя мой дядька одевается.
— Можно подробнее?
Он вздохнул, но терпеливо объяснил, как пройти на Межнюю, или, как её здесь называли, Базарную улицу, и описал обходной путь, чтобы попасть туда скорее, нежели топать аж до центра города и обратно. Сказал — заметная низенькая дверь с резьбой и приглашающей лестницей. И если идти от стен, смотреть надо нaлево.
Что-то в одежде следовало уже давно поменять. Яркая синяя футболка сильно бросалась в глаза, а пыльные пальто и джинсы даже после речных стирок за одиннадцать дней стали похожи на обноски бомжа. С этими мыслями
После еды я вернулся наверх в свою комнату, и там в нос неожиданно ударил смутно знакомый едкий солоноватый запах. Да, его же я чувствовал и на улице, но здесь он казался невыносимым. Сначала я не понял, что это такое, но потом вспомнил, что уже вдыхал такой аромат когда-то. Вроде бы в собственном подполье на даче, где у меня стояла котельная, которую в холодные дни я топил углём. Честно говоря, если бы запахло горелой древесиной, я бы забеспокоился.
Пройдясь вокруг теплового резервуара, разгоняющего остатки утреннего холодка, я обнаружил еле заметную струйку дыма, который, чуть отлетев, превращался в медленно исчезающие бесформенные фигуры. Закрывать маленькое отверстие пальцем я не стал, боясь обжечься, но и дышать этим очень не хотелось.
Выпрямившись, я направился в сторону окна, но как бы не старался, открыть его мне не удалось. Хлипкая на вид щеколда не поддалась, а приложить больше усилий я побоялся. Думать, что делать я не стал, а вышел из комнаты, спустился по лестнице и направился к стойке. К сожалению, наливающий, увидев просвет в очереди, куда-то свинтил, поэтому мне пришлось вернуться на лестницу, но не подниматься, а спускаться. Вероятнее всего, именно там и находился центр отопления.
К счастью, я не ошибся, и попал прямиком в помещение, откуда в лицо хорошо ударил жар. В большой печке догорал уголь, но как-то неохотно. Видать, под утро работа здесь прекращалась, потому что днём температура стремилась к комфортными двадцати с редкими понижениями. Впрочем, сегодня я бы завершил топку ещё до захода солнца.
Чтобы прекратить отравление в моей комнате, я хотел с помощью магии ослабить огонь так же, как делал это с костром, но не успел даже напрячься, как через дверь в противоположной стене в помещение вошёл ещё один человек. Мне подумалось, что нападение в этот момент — лучшая тактика, поэтому и заговорил:
— Наконец-то! Во второй комнате отопление дымит, дышать нечем, голова болит! — Для убедительности я даже кашлянул и приложил раскрытую ладонь к голове. — Сделайте что-нибудь!
— А-аэ… Господин посетитель, — робко сказал он, — извините, но… — Моего пристального взгляда он не выдержал и сдался: — В этот же момент я всё починю!
— Извольте, — сказал я, как бы успокоившись. Бедняга от моего тона будто бы даже в размере уменьшился.
Мы быстро поднялись ко мне, а наливающего, как я заметил, до сих пор на месте не появилось. Какой-то умник, повиснув на стойке, даже попытался что-то схватить там, в закромах, но под общий весёлый смех навернулся и с грохотом угодил туда.
Как только мы оказались в моей комнате, я ткнул в дыру в резервуаре, откуда до сих пор несильно шёл дым.
— Кажется, здесь.
— П-позвольте, я окно открою, — впервые он заикнулся. Неужели я его так напугал?