Обещание
Шрифт:
Пока он работал, я уже спокойнее спросил:
— Тебя как звать-то?
— Севаш, милорд, — ответил он. Почему он меня так назвал, я решил не спрашивать. Возможно, здесь это просто вежливое обращение.
А пока он чинил пробоину, я, спрятав всё самое ценное по карманам, вышел и снова спустился вниз. Наливающий — барменом у меня его язык не поворачивался назвать — находился за стойкой, а рядом с виноватым видом стоял тот самый умник. Его лицо теперь украшало синее пятно вокруг левого глаза. Остальные посетители с ухмылками рассматривали его.
Хмыкнув, я подошёл к стойке и попросил что-нибудь, на чём можно рисовать. Наливающий покопался за стойкой
Только там я понял, что пропустил одну деталь — мне нечем писать. К счастью, проблема решилась так же быстро, как и возникла. Из карманов печника, когда он пригибался в поисках других возможных дыр, падали крупицы угля, некоторые из которых были с горошину. Сначала мне хотелось отчитать его, но потом я решил проявить милосердие и молча подобрал один из кусочков поблизости. Как говаривал в таких случаях Тихонов, это очень своевременный рояль в кустах.
Приходилось его поворачивать то одним углом, то другим, но я набросал на бумаге кривенький чертёж. Мы одновременно завершили свои занятия, и я показал рисунок подошедшему отчитаться печнику. Он посмотрел на художества и, наклонив голову, заинтересованно спросил:
— Что это?
— Устройство котельной на воде, — сказал я с гордостью в голосе. — Дарю!
Должен признаться, ему очень повезло, что я в качестве приготовлений к зиме, недавно делал это адское устройство, что называется, своими руками. У нас на даче как раз интернет провели, и я думал заниматься некоторыми проектами удалённо оттуда, хотя для этого ещё бесперебойник купить планировал.
Единственной проблемой оставалось указать размеры, но форму я передал правильно.
— Значит слушай. Здесь очаг… — начал я объяснять печнику принцип работы водяного отопления, все его преимущества и возможные недостатки. Он редко задавал вопросы, касательно конструкции и прочего, но, похоже, отлично понимал меня. Должно быть, работал здесь не только печником, но и плотником. К счастью, трубы в этом мире делать научились. Оставалось только правильно их расставить или прочистить уже имеющиеся.
— Ну ладно. Этот план передай хозяину, — листок с зарисовками, которые делал во время объяснения, я отдал, — но монтаж сам проводи.
— Милорд, неужели у вас в корнях есть марны?
— Это вряд ли, — усмехнулся я. — Всё, свободен.
— Ещё раз прошу прощения, — Он снова глянул в листок, — и спасибо.
Что ж, можно теперь считать, что первое полезное изобретение внесено и, надеюсь, весьма удачно. За патент я как-то не беспокоился, потому что он всё равно мне не принадлежит. Впрочем, можно и как интеллектуальную собственность оформить. Кто тут с судами достучится?
Подойдя к починенному обогревателю, я осмотрел место пробоин. Мне стало интересно, как печник без огня смог заклепать дыры. Он использовал своего рода стягивающие кольца, а между ними и трубами куски плотной просмолённой ткани. А воздух и впрямь стал чище.
Постояв немного у открытого окна, ещё понаблюдал за людьми на улице, но это занятие мне скоро наскучило, и я направился к кровати. По дороге чуть не навернулся на чёрных угольных крошках и шариках, рассыпанных вокруг обогревателя. Выставив руки в стороны, чтобы, если упаду, не удариться, я аккуратно шагнул в безопасную зону. Проклятие, совсем забыл про них!
Подумав, я собрал самые большие из крошек,
Сидя на краешке, я размышлял о своём будущем в этом мире. Положим, я пойду в ту школу, о которой говорил Видим. Обременять себя присягой мне не хотелось — достаточно и одной. Быть самоучкой — вообще плохая идея, если вспомнить мои подвиги и состояние после них. Рано или поздно я так иссохну, что даже не пойму, что случилось. Может, смогу разобраться с порталами? Хотя, помнится, ял сказал так, будто это у них на уровне легенд. Но ведь как-то же... эх. Это я уже себе говорил. А если ничего не получится? Так и останусь здесь, перевязанный присягой к очередному лорду, у которого свои тараканы в голове.
А что же Роулл? Он пообещал скоро меня найти, и, как бы ни боялся их, я убедился, что данное слово ялы держат. Может, попробовать использовать это в своих целях?
Чтобы не умереть с голоду, как это иногда бывает, я спустился и заказал себе обед, заплатив ещё три больших аргена. Наливающий на мой недоуменный взгляд сказал, что это скидка такая. Мол, за одну ночь платить надо четыре, а за вторую подряд — уже три, а еда — в счёт прошлого платежа, который он по какой-то причине оставил без сдачи. Жаль, это на последующие не распространялось, о чём я тут же со вздохом и сказал. Наливающий захохотал и сказал, что если я хочу жить и есть бесплатно, мне нужно каждый день играть на виянке или другом инструменте, название которого я даже в голове выговорить не смог. Ну, либо хорошо петь. Тогда я ответил, что это не лучшая идея. Слух-то, у меня, может, и есть, но владеть голосом я не научен. Да и вообще, не люблю петь.
Как никогда, жизнь, стерва, меня радовала, только эта же самая стерва забросила меня куда-то… в мир иной. Впрочем, несмотря на длительные походы, я чувствовал, что здесь отдыхаю по-настоящему. И ведь нет пока той ломки по избытку информации, которую я нескончаемо получал, будучи ещё на Земле. Возможно, именно от этого шума я и отдыхал. Того и глядишь, появятся мысли изучить этот мир, желание остаться тут на подольше или даже вообще остаться. И если так получится, если будет веская причина, то, может, я и задержусь.
Уже лёжа на кровати, я «летал» по комнате с помощью магического зрения. Мне теперь даже удавалось сквозь дверь или пол пролетать и смотреть, что там происходит. Внизу я увидел… да ничего интересного я не увидел. Наливающий стоит за своей стойкой и разговаривает с клиентом, а потом, пряча монеты, берёт стакан и наливает из бочонка с пивом. Звука я не слышал, потому что «магическим слухом», если он вообще существовал в той же ипостаси, что и магическое зрение, не умел пользоваться.
Моё любопытство завело меня в соседние комнаты. Одна из них меня не особо порадовала, так как там никого не было, а вот вторая заставила больше так не делать. В тот момент, как вернул себе обычное зрение, я поблагодарил неизвестных строителей и Севаша, что стены здесь сделали с хорошей звукоизоляцией. Тогда я решил заняться чем-нибудь полезным. Например, взять меч и вспомнить какие-нибудь движения. Рапира, конечно, хороша, но это, когда она есть. А у меня, всё-таки, меч — рубящее, а не колющее.