Обещание
Шрифт:
— За этим иди в «Хвост Яла». Закажи там «Молот» — не пожалеешь.
«Какое остроумное название», — подумал я, усмехнувшись. Мы продолжили болтать, и неожиданно хозяйственная жена марна обратилась ко мне:
— Андей, помоги, сил этого бездельника просить больше нет!
— Что такое? — спросил я, заметив испепеляющий взгляд Крулы на марнушку.
— Да фонарь вон тот в прихожей, — Она указала на потухший. — Уже сколько не горит.
Взяв салфетку, я вытер рот, встал, едва не задев медную потемневшую люстру головой. Оказалось, проблема простая. Фитиль, который превратился в иссохший огарок, не горел, потому что засорилось отверстие. Впрочем, снять
— А от куда масло идёт?
— На крыше бочка стоит, — выкрикнул марн, так и не выйдя из-за стола.
— Этот забился. Есть что-нибудь тонкое? Игла, спица?
Марнушка, стоявшая позади, сообразила и мигом убежала в одну из дверей в зале. Вернулась она через минуту, неся целый ящик колющего инструмента.
— Такому набору иная армия позавидует, — усмехнулся я, выбрав подходящую иглу.
— А ты как думаешь, почему я её боюсь? — снова вставил Крула.
Вскоре, когда на столе остались лишь тарелки, приборы, да кости, я решительно встал и, попросив пощады, повернулся к выходу. Марнушка, вся светлая от того, что хоть кто-то прочистил этот проклятый светильник, уже давно покинула нас и скрылась в той же комнате, от куда принесла свой устрашающий набор, а её муж, быстро сбегав в ту же комнату, проводил меня к выходу.
— Ты всё равно заходь в Хвост. Тaм не поешь, так хоть спать ляжешь.
— Да какой там? Мне бы денег где заработать. Ну, номинов. Переждать, пока ял не уйдёт.
— Понимаю. Я тебе вот что дам, хватит пожить. У себя постелить не могу, прости, семья не маленькая.
— Да что ты! — возмутился я.
— Бери! — рявкнул он. — И запомни, здесь тебе рады.
Поблагодарив марна и попросив поблагодарить его жену за восхитительные яства, я вышел на улицу и вдохнул воздух, подозрительно похожий на тот, что я чувствовал, когда ещё на Земле в городе работал. В помещении, конечно, бензином и соляркой не пахло, но и воздух казался стоячим, практически мёртвым. И почему я только сейчас это заметил?
Местные новшества интересовали мою уставшую за сегодня голову меньше всего. Хотелось отдохнуть. Тот час же я отправился в «Хвост». К тому же и время уже подходило вечернее.
Улицы Коношена изрядно искривлялись, и два километра по прямой запросто превращались в три. Зато я, похоже попал на местный базар, где от начала до конца улицы распростёрлись лавки с самыми разными товарами. От мечей до доспехов, от каких-то засушенных трав до растений в горшках. Лукавил, видать, Крула, что марнам нужны только долбяк, да наковальня для жизни — вона сколько садового и комнатного. Иные лавки трещали от изобилия инструмента для всё тех же кузнечных мастеров и для чего-то ещё. Меня даже не удивило множество всяких криво выдутых стекляшек, наполненных разными жидкостями; котлов, больших и маленьких; одежды и самой элементарной мебели. В общем, здесь я мог найти всё, что нужно и обычному горожанину, и ведьме с болота, и воину, и ремесленнику. К слову, в Норгдусе я химии как-то не замечил даже на «Межней».
За всем этим изобилием я едва не провтыкал большую деревянную вывеску, на которой карикатурно вырезали и выделили черным сгорбленного яла с длиннющими ушами, глупой ломанной улыбкой психопата и хвостом, как у чёртика со стрелой на кончике. Это меня очень позабавило, и с такой же глупой улыбкой, как у портрета, на лице, я вошёл в заведение. Вопреки тому мнению, которое сложилось с улицы, постоялый двор внутри выглядел довольно прилично. Внутри даже не пахло перегаром, за столами сидели разные личности и мирно разговаривали,
«Эх, бедные мои ломанные ноги — нагулялись? Ну так, вот, отдохните», — подумал я и подошёл к наливающему с намереньем заказать себе комнату.
«Где были эти мысли, когда ты сбегал?» — строго и громко прозвучало в моей голове знакомым голосом. От этого я вздрогнул и остановился на полпути. Никто из присутствующих не заметил моего движения.
— Кто это? — Тревога внутри меня нарастала, но как бы я ни старался, вспомнить, кому принадлежит этот голос, не мог.
— Я здесь, — ответил один из посетителей, махнув мне рукой. Он даже не обернулся, и я не смог увидеть его лицо, но, наконец, вспомнил, кто это. — Подходи.
«Вы живы? — подумал я, медленно подходя к нему. — Что там произошло?» — мне не терпелось узнать всё в подробностях, и я подсел за свободный стул.
«Плаишкор уничтожен», — грустно ответил марн, и, кажется, я даже увидел, как он тяжело вздохнул.
«Мне рассказывали про драконов. Как вождь? Кто-нибудь ещё выжил?»
«Странно, что ты спрашиваешь. После взрыва тот коридор начал рушиться. Мы выбежали наружу, и в тот самый момент с неба появились крылатые твари. Мы скрылись в замке, а когда попытались выйти на разведку, случился новый обвал. Когда мы выкопали Вандолия, он уже не дышал. Все кости переломаны, а лицо...» — Вадис тяжело дышал, а его взгляд, уперевшись в пол, остекленел.
Тяжело вздохнув, я опустил голову и медленно помотал ею, ни о чём не думая. Мы какое-то время так и сидели в мысленной тишине. Марн ковырял двухпалой вилкой кусочек какой-то приправы и размазывал соус.
«История повторяется, только с тем отличием, что пострадали не ялы, а мар...» — продолжил я, не обращая внимания на его фразу.
— Это не твоя вина! — вслух рявкнул марн, от чего на нас обернулись другие посетители. — прости. — По его лицу я видел, что он скорбит.
Вскоре любопытные глаза отвернулись, а в воздухе снова повисла пауза, но продлилась она совсем чуть-чуть.
— Мож, опрокинем по одной? — спросил я тоже вслух, чтобы разбавить наш диалог чем-нибудь другим, более приятным для обсуждения. Меня уже не пугала перспектива принимать вторую.
— Хуже точно не станет, — неожиданно смягчился марн и, отодвинувшись, пошёл к наливающему.
***
Мы долго сидели и делились тем, что с нами произошло за эти несколько дней уже после катастрофы. Вадис увёз всех выживших марнов, которых осталось меньше десятка, в Коношен, и они с его небольшой поддержкой уже обустроились здесь. Он сам — не последний марн как в павшем уже Плаишкоре, так и в этом городе, поэтому смог без проблем расположить всех пострадавших. Мне же оставалось только рассказать ему про спасённого мной Крулу, про яла, который прицепился ко мне с просьбой отправиться в его город и, что важно, про чудесное от него избавление.
— Между прочим, никогда не забивайся с марном на крепкое — проиграешь.
— Это была шутка. Отделаться от зевак.
— Вот и хорошо.
Так я узнал, почему марн сидел и ждал меня здесь, а он именно, что сидел и ждал меня. В остальном, посидели мы хорошо, и я успешно забылся. Уж как марну это удалось, я спрашивать не стал — через пьяный взгляд всё равно мелькало что-то похожее на печаль.
Кажется, настал момент, когда я рассказал даже больше, чем могу, да и у Вадиса между репликами стали появляться довольно длительные паузы. Когда они затянулись, я уже, было, направился к барной стойке, чтобы комнату заказать.