Обещание
Шрифт:
Оставив мысли яла без ответа, я протяжно зевнул и, почесав рядом с местом раны, попросился в отхожее. Ял повёл носом, но подошёл к решётке, открыл её и отвёл меня в точно такую же комнату, но без кроватей, стола, зато с одним единственным сидением с отверстием и бочкой, наполненной водой с большим ковшом на ней.
— Что естественно, то не безобразно, — сказал я ялу, когда снова увидел его недовольное лицо.
Вернувшись в свою камеру, я отправился обратно к кровати, на которую сразу же сел. Ожидание, к счастью, не затянулось, и со
— Я тель... ланни имени Тсу'Роулл. — Его оговорка заставила стражников усмехнуться. — По приказу акаста Халуна пленник переходит под мою ответственность. — Они отрапортовали, что приказ принят и готов к исполнению. К слову, сам визитёр так на меня и не взглянул.
Решётку открыли, и в меня тут же полетели мои аккуратно сложенные вещи, которые я каким-то чудом поймал единственной свободной рукой. Прямо так, не вставая с кровати, пришлось натягивать их на себя. К счастью, обувь с носками в меня не полетела — их положили на пол рядом с выходом из камеры. Единственное, чего я не досчитался — это шляпы, которая, между прочим, очень мне понравилась. Но спорить по этому поводу я не стал, а относительно быстро накинул одежду и подошёл к сапогам.
— Выходи уже, — сказал нетерпеливый стражник, когда я, уперевшись в решётку, неуверенно глянул за угол. Роулл, видимо, сидел прямо у стены, поэтому я его и не увидел.
— Не поминайте лихом, — наигранно горько сказал я, ковыляя прочь от темницы. На меня удивлённо уставился Роулл, но выражение его лица быстро сменилось хмурым. — Ну, привет.
Однако же, ял смог удивить и меня.
— Не может быть! — восторг и радость в его голосе смешались с удивлением и совершенно запутали меня. — Ты жив?!
— Пока — да, — ляпнул я первое, что пришло в голову.
Неожиданно, он подбежал и крепко обнял меня. Наверное, в этот момент мои глаза стали огромными, и от этого я не смог ни ответить, ни вырваться из его хватки. Единственное, что я сейчас мог, это говорить.
— Ай, руку больно! — воскликнул я, всё ещё не понимая, в чём дело.
Роулл сжалился и выпустил меня из своих объятий, но не успел я и слова выпустить, как он, посмотрев мне за спину, холодно сказал:
— Извини. Пойдём от сюда.
— Ладно, — ответил я неуверенно, потирая около раны. Боль вроде отпустила.
Мы с ялом покинули темницу, провожаемые изумлёнными взглядами стражников. Чуднoе это зрелище — падающие челюсти.
— Нескoль дней назад стало известно, что твой корабль так и не дошёл, — затараторил ял. — Я уж думал всё, нету тебя.
— Как сказать, — неопределённо ответил я. — Нас взяли пираты, сбежали только... эх, только я.
Как только я с Роуллом оказался в коморке стражников, он закрыл за нами дверь и снова
— Да, сколе же тебе досталось, — тяжело сказал Роулл. — Как рука?
— Неважно, — честно ответил я, осматривая прикрытые ладонью плотные ткани. — Тут глубокое резанное с ожогами. Буду теперь калекой.
Роулл хмыкнул и повернулся. Ловко схватив мою левую, он отнял её от раны и прижал свою. Прежде, чем я успел одёрнуться, он прошёптал какие-то слова, и мне в мгновение стало легче. Боль, к которой я, казалось, уже привык, в мгновение исчезла, и я смог даже чуть-чуть согнуть её в локте.
— Не бойся, без руки не останешься, — сказал он, и, критически осмотрев мои неловко накинутые вещи, назал завязывать их. — Временно не напрягайся, есть маги и получше меня.
— Спасибо, — осторожно сказал я, а он едва заметно забегал глазами и, отвернувшись, пошёл к открытой двери.
— Не отставай.
— Слушай, Роулл, — сказал я, догнав его уже на улице и заметив движение ухом, — извини, что бросил тебя у Коношена. — Он неожиданно усмехнулся.
— Я догадывался, что ты хочешь сбежать, но недооценил твою смелость.
— Или глупость, — добавил я, и в тот же миг мне стало невероятно грустно. — У канохов я друга потерял.
— Мне жаль, — ответил он, и хотя искренности в его фразе я не заметил, на душе стало как-то теплее.
— Пообещай, что мне не придётся повторять глупостей.
— Как я могу? Это зависит от тебя.
— Тогда хоть не запирайте меня в темнице. — Он снова усмехнулся, очевидно, повторяя смысл прошлой своей фразы. — Кровати там хуже смерти.
На улице гулял приятный тёплый ветерок, и пели птички. Спрашивать, что Роулл делает в Илибезе, я так и не стал, поняв, что вопрос до крайности странный. А вот в мою сторону такой обязательно скоро прилетит. И что мне отвечать?
По общему обустройству, да и петляющим улицам я понял, что темница, в которую на этот раз попал почти добровольно, находится в совсем другом месте, в верхней части города. В этот раз, идя по новым для себя улицам, я увидел другие дома-деревья, да и вообще лучше понял, как устроен город. Безусловно, это могло стать ценной информацией для диверсионной группы канохов, но я никогда не был на их стороне. Даже не из-за пугающего внешнего вида или языка. Мне было почти физически больно находиться на их территории.
Оказалось, в Илибезе очень много ялов, все куда-то неторопливо шли, девушки — одна красивее другой — щебетали звонкими голосами, мужчины же по большей мере прогуливались молча, хотя от сбившихся в группы и доносились голоса. В общем, всё, как в любой деревне на Земле. Поразительно, что в тот раз всего этого я не замечал. Или же обстановка не очень позволяла? Кому знать?
Мы шли недолго, и я успел вкратце рассказать ялу только о том, что со мной случилось на соседнем континенте, и как пришлось хитрить. Даже поймал себя на мысли, что ему приходится вытягивать из меня рассказ.