Обещания
Шрифт:
Тахири секунду подумала, затем заговорила.
— Что случится, если я откажусь? — спросила она.
Тионна одарила Тахири недоверчивым взглядом. Как может ребенок согласиться на такую вещь? Если бы только знал Люк Скайуокер, почему Сливен захотел, чтобы она вернулась, он никогда бы не позволил Тахири вернуться на Татуин, думала Тионна. И она не позволит ей исполнить обещание Сливена. Безопасность Тахири — под ответственностью Тионны.
— Что стряслось? — снова спросила Тахири. На сей раз Сливен, хоть и медленно, заговорил на Базовом.
— Ты
— И ты умрешь, — Тахири сказала это больше для племени, чем Сливену.
Сливен кивнул в ответ.
— Почему я должна исполнить твоё обещание? — Тахири спросила Сливена, как только повернулась к нему. Её зеленые глаза смотрели с негодованием из-под блондинистых бровей.
Сливен вновь начал говорить. В его голосе появилась досада.
— Годами ранее мне пришлось сделать это, чтобы я мог спасти твою жизнь. Ты можешь не верить, что это правда, но сейчас нет другого пути, чтобы убедить племя принять тебя в свои ряды.
— Даже если так, — Тахири тихо сказала Сливену, — почему мне надо рисковать своей жизнью, чтобы ты смог жить?
— Потому что даже если ты умрешь, — отвечал Сливен, — ты сделаешь это со знанием, которое ты искала всю свою жизнь: историей твоей семьи, и знанием, кто ты есть на самом деле.
Сливен выдвинулся вперед, возложил руки на плечи Тахири, и взглянул в её глаза своими, окаймленными черными линзами.
— Это также было частью сделки, малышка. Ты узнаешь свою историю, только если примешь обещание.
— Почему? — перебил Анакин. — Это ужасно!
— Я согласен с тобой, Анакин, сделка жестокая, — сказал Сливен. — Но тот, кто расскажет Тахири ее историю, должен был получить разрешение на то от племени, если она решит выполнить обещание. И не рассказывать Тахири эту историю до этого момента — вот наказание, наложенное на меня племенем. Они знали, что она будет расспрашивать об этом, и что я захочу рассказать ей всю правду. Они знали, что сложно для меня скрывать от Тахири её историю — для этого требуется сила, и они начали думать, что я… мне её недоставало.
— Расскажи мне мою историю, — сказала Тахири, поведя пылающими глазами. — Я принимаю обещание.
— Нет! — закричал Анакин. Но он уже не мог остановить слов, сорвавшихся из уст Тахири, так же, как он не мог обратить то мгновение, когда они приземлились на жесткий песок Татуина.
Анакин смотрел с негодованием на Тахири. И как только она согласилась на такое дело? Как она смогла подставить свою жизнь под угрозу, и жизни тысяч, томившихся в шаре? Теперь он вспомнил, что говорил ей несколько часов назад, в шаттле. Он сказал, что не важно, что бы не случилось на Татуине, он всегда поддержит её. Тахири собиралась пройти испытание, против шансов, о которых говорила Векса, и выжить. Если так случится, она, наконец, узнает свою историю. И если она хочет жить в мире с тем, что узнает, ей нужно навсегда покинуть Рейдеров и вернуться в Академию. Анакин вгляделся в горизонт через бесконечное море песка.
— Я пойду с тобой, — наконец он сказал Тахири.
— Скорее всего, она права, — ответила
— Стоп, Тахири, — перебил ее Анакин. — Здесь не важно то, что я знаю о пустыне. Я хорошо управляюсь с Силой, и кто, как не я — главный разрешатель проблем в нашей команде. Мы команда, и точка.
Тахири кивнула, обернувшись к Сливену.
— Подожди, — сказала опечаленная Тионна. — Если вы думаете, что я позволю вам принять эту сделку, вы оба сильно ошибаетесь. Никто из вас не отправится в пустыню, и это мое последнее слово, — она сказала серьезно.
— Тахири приняла решение, — прервал её Сливен. — Тионна, племя не позволит тебе вмешаться. Ты останешься с нами на неделю. Если дети не вернутся, мы доставим тебя в любую точку, что ты укажешь, чтобы ты смогла повидаться с пилотом шаттла.
Серебристые глаза Тионны затуманились грустью. Здесь было слишком много Рейдеров, и она не сможет их одолеть.
— Тахири, пожалуйста, передумай, — она сказала с принудительным спокойствием. — Расскажи мне мою историю, — Тахири обратилась к Сливену. В её голосе звучал приказ.
Сливен кивнул, уводя Анакина и Тахири всё дальше от места, где племя остановилось на ночлег. Тионна наблюдала за тем, как троица удалялась от них. И она никак не могла остановить их. Векса прорычала, обращаясь к ним из-за их спин.
— Она сказала, что мы отправимся в путь на рассвете, — пробормотала Тахири.
Анакин обернулся к женщине-Рейдеру. Он не видел её лица, но был почти уверен, что та ухмылялась. И он чувствовал, что она довольна выбором Тахири. В ней была какая-то застарелая ненависть, которую Анакин чувствовал почти физически. Когда они отошли достаточно, и места, где племя остановилось на ночлег, было уже не разглядеть, Сливен попросил детей сесть. Они уселись возле Рейдера на хладных песках пустыни.
Сливен подтолкнул несколько изодранных одеял к ученикам-джедаям. Теперь, когда солнце село, горячий бриз прокатился через пустыню. Скоро холодная ночь, из тех, которыми Татуин был известен, примет их в свои холодные обьятия. Анакин и Тахири накрыли себя одеялами. И теперь, голосом, полным лет, песка, и горя, Рейдер начал рассказывать историю Тахири.
— Имя твоего отца было Трист Вейла, твою мать звали Кассой. Они были фермерами-влагодобытчиками на Татуине, — начал Сливен. — Как ты знаешь, мы всегда жили в шатком мире с фермерами. Твои родители не были исключением. Кроме момента, как я узнал их ближе — и заботился о них. — Около шести лет назад, была битва между моим племенем и шайкой контрабандистов, которые прятались от врагов в пустыне. Эти контрабандисты попытались украсть нашу еду и воду, и я был ранен в битве. Когда бой окончился, я отстал от племени, был уже недалек от смерти. Я потерял своего банту и волочился пешком по пескам, пока не заметил ферму твоих родителей. Я потерял много крови, и у меня тогда уже несколько дней не было воды. Я подполз к их двери. Твоя мать, Касса, нашла меня в нескольких метрах от их входной двери. Она втащила меня в дом, сняла мои покрывала, и обработала раны.