Обещанный
Шрифт:
— Хочешь я расскажу тебе кое-что, что точно уберёт все твои сомнения?
Папа неуверенно кивнул. Я сказала Дане, что сообщу ему позже, но я не могла так долго скрывать это от того, кто был прямым участником. Тем более мне не запрещали.
— Дана беременно.
Отец резко повернул на меня голову, недоверчиво глядя.
— Это не смешно, — пробормотал он.
Я уверенно улыбнулась.
— Я не шучу, она сама потом тебе всё объяснит, — пообещала я.
Папа резко сорвался с места, рванув в сторону лестницы, словно маленький ребёнок.
— Ты куда? — удивлённо спросила
— К моей будущей жене, — быстро ответил он.
— А как же примета?
Папа резко остановился.
— Я буду папой ещё раз.
На мои глаза навернулись слёзы, и я кивнула. Тепло расплывалось по моему сердцу, от понимания, что я до ужаса любила свою семью.
Папа постоял ещё несколько секунд, глядя на меня.
— Ты очень красивая, — сказал он, а потом развернулся и побежал по лестнице к своей девушке. Невесте. Будущей жене. Матери своего ребёнка.
Глава 39
По моим щекам градом текли слезы, и я не пыталась их остановить или скрыть. Я плакала от счастья.
Артём стоящий через человека от меня рассмеялся.
— Хватит рыдать, сентиментальная.
Я протянула руку через Арину и из-за всех сил ущипнула его, победно вздохнув, когда он испуганно дёрнулся.
Папа стоял в конце прохода на выступе, глядя как его невеста приближается к нему. Даже с моего места было видно, как его руки слегка подрагивали. Но он был безмерно счастлив, а это было главное.
Он поглядел на меня, и я одобрительно улыбнулась, хотя в данный момент мне бы самой не помешала чья-то помощь.
Я никогда не была сентиментальной, не плакала над фильмами или книгами без особой причины. Я была скупа на выражение своих чувств, но сейчас готова была выть как белуга. Это музыка действовала просто убийственно на меня и моё самообладание.
— Она такая красивая, — прошептала Арина, когда Дана прошла мимо нас.
Я кивнула. Дану можно было нарядить в мешок из-под картошки, но это бы не сколько не уменьшило её привлекательности. Но она решила совсем поиздеваться над гостями и надела вместо горшка белое длинное платье, вышитое на груди маленьким бисером. Это всех присутствующих здесь приводило в стадию умиления, когда ты просто не можешь оторваться от девушки и счастья, что она излучала.
А людей здесь, к слову, было много. Большинство из них я не знала, а может и знала, но не разглядывала, моментально найдя Арину, которая хоть сколько-то понимала мои чувства и готова была рыдать вместе со мной.
Я поглядела на цветы, которые Дана держала в своих дрожащих руках. Это был замечательный букет из белых и зелёных, неизвестных для меня, цветов. Девушка очень изящно прикрывала им живот, который совсем скоро должен был округлиться.
— Дана беременна, — прошептала я Арина, стараясь, чтобы больше никто не услышал.
Ну не умела я хранить секреты. И всем это давно было пора понять.
Девушка резко повернулась, глядя на меня большими глазами.
— Ничего себе, — выдала она.
Я слегка улыбнулась и кивнула.
— Ты бы видела реакцию папы, когда он узнал. Он был таким счастливым.
Арина улыбнулась и сжала мою руку.
— А ты как к этому относишься? — спросила она.
— Я счастлива,
Арина отвернулась обратно к возвышению, где стояли мои родители. Я ощущала присутствие мамы, она бы точно радовалась этому событию. Радовалась, что папе удалось кого-то полюбить. Радовалась, что Дана получила то, что заслуживала. Радовалась, что я наконец перестала возвышать между нами с Даной стену.
Арина снова сжала мою руку.
— Нет, — прошептала она, — что ты сама думаешь по этому поводу?
Сначала мне показался этот вопрос странным, а когда я задумалась, то поняла, что Арина, возможно, знала меня лучше меня самой.
И я впервые задумалась, что не знаю как на самом деле к этому отношусь. Я была рада за Дану и папу. Рада за этого ребёнка, который будет рождён в любящей семье. Но что именно я чувствовала по этому поводу?
Глава 40
Я всегда знала, что я ужасная эгоистка со своими дебильными загонами, и всегда пыталась хотя бы как-то подружиться с этой моей стороной. Но сейчас я понимала, что лучше всего просто засунуть это ужасное чувство поглубже и никогда не выпускать на свободу.
Но я не могла просто взять и сделать это, как бы не пыталась. Из разных щелей всё равно просачивалась мысль, что я хочу, чтобы любили меня одну. И как бы я не была рада за папу с Даной и за этого малыша, что-то ужасное заставляло меня бояться его появления. Я прекрасно понимала, что не имела никакого права так думать, но Дана только недавно стала мне мамой, и я так не хотела терять её любовь сейчас.
Люди веселились, танцевали, играли в странные конкурсы, пока я просто стояла в стороне и жевала. Видимо я превысила свой лимит веселья на месяц, побывав на каждой вечеринке, устроенной у нас в школе, а их, к слову, было не мало.
— Ты не ела целый месяц, чтобы влезть в это платье? — послышался позади меня незнакомый голос, когда я пихала в себя пятидесятое по счёту пирожное.
Я повернулась, стараясь быстрее разжевать, и улыбнулась незнакомому парню, разглядывая его, что убедиться, что он не один из тех, с кем мне удостоилось познакомиться в последнее время. Мне совсем не хотелось встретить парней, видевших мои развратные танцы, в месте, где все должны считать меня сущим ангелом.
Но нет, его я не знала. Я была в этом уверена на сто процентов, потому что такое было бы довольно сложно забыть. Красивый как молодой Джонни Депп, высокий как Майкл Джордан, с фигурой… да я даже не знала, с кем можно его сравнить.
Парень слегка улыбнулся, я резко подняла глаза, пойманная на разглядывании.
— Никогда не ела ничего вкуснее, — сказала я, вспомнив, что он вроде пошутил.
Или возможно не шутил, сейчас я на самом деле выглядела так, будто сидела на хорошей диете. За последнее время я похудела достаточно сильно для того, чтобы это начало вызывать подозрения. Но я делала это не специально, это происходило само по себе. В последнее время я либо не ела вообще ничего, либо запихивала в себя всё, что видела. Но чаще всего я вообще не смотрела в сторону еды, занятая кое-чем жидким и обжигающим.