Обещанный
Шрифт:
— Ты обещал не трогать его, — крикнула я Артёму, когда всё-таки нашла его.
Он непонимающе уставился на меня.
— О чём ты? — невозмутимо спросил он.
— Тот парень, что сказал, что я сама виновата, ты обещал, что ничего не сделаешь ему, — возмутилась я.
Артём поглядел по сторонам, а потом потянул меня за руку, отводя в сторону, от глазеющих на нас зевак.
— Я обещал тебе, и я сдержал своё обещание, я сам его не трогал, — злобно сказал парень, — но я не буду говорить, что мне жаль,
Я с сомнением смотрела на него, не зная стоит ли верить в его невиновность.
— Ты знаешь, кто это сделал?
На губах Артёма появилась едва заметная улыбка и он пожал плечами. Моё сердце перестало биться.
— Скажи своему брату, что ему нужно перестать лесть в мои дела, — сказала я, разворачиваясь.
— В любой момент ты можешь сказать это ему сама, — крикнул Артём мне в след.
Он прекрасно знал, что я не сделаю это. Я практически не видела Марата в школе, будто он старательно избегал меня, а в те моменты, когда мы встречались, он испарялся так же быстро, как появлялся.
Никакого ромашкового чая не хватило бы на то, чтобы успокоить мои нервы. И никакой психолог не мог помочь мне.
Я практически каждый день ездила после школы в больницу, но этого хватало не надолго. Как только я думала о том, что должно произойти сегодня, паника начинала захлёстывать меня.
С утра я напилась таблеток, пыталась дышать ровно и думать о чём-нибудь хорошем. Но ничего не шло мне на ум, будто ничего хорошего и не было в моей жизни.
— Ты готова? — спросил папа, открывая дверь в мою комнату.
Я так была занята копанием в себе, что подпрыгнула от испуга, а потом взяла себя в руки и кивнула поднявшись.
Я надела всё самое приличное и закрытое, что было в моём гардеробе. Меня тошнило от одной мысли, что хотя бы малая часть моей кожи может остаться голой рядом с Вадимом.
В прихожей уже стояла Дана, она ободряюще улыбнулась, увидев меня. Но у меня не было сил даже для того, чтобы натянуть на себя улыбку. Не знаю когда я спала в последний раз, потому что мысли уже давно перестали мне давать это сделать.
Я практически не помнила, как оказалась в машине. Затем в здании суда. Потом сидящей на сидящей на скамейке, стоящей в ряду таких же скамеек.
Один единственный раз я повернулась назад, чтобы увидеть Арину, но сразу поняла, что сделала это зря. На её лице был написан точно такой же страх, как и на моём.
— Мы справимся, — прошептала она одними губами, хотя совсем не выглядела так, будто верила в свои слова.
Я повернулась обратно, стараясь смотреть прямо перед собой. Я не хотела нечаянно увидеть Вадима или тем более столкнуться с ним взглядом. От одного нахождения с ним в одном помещении мне становилось плохо.
Сначала встала Арина, я практически не слышала, какие вопросы
Папа слегка подтолкнул меня, когда мне надо было встать. Я поднялась на негнущихся ногах и порадовалась, когда наконец опёрлась о стойку. Я не помнила, что происходило дальше, в моей голове был туман. Слова вылетали и моей головы сразу же, как только слетали с моих губ.
Люди что-то говорили. А я просто старалась выглядеть нормально.
Всё закончилось быстрее, чем я ожидала. Я подняла голову к небу, пытаясь дышать. Вадима посадили, но легче мне не стало. Мне не стало спокойнее и лучше. Я была той же девочкой. Сломанной и слегка трясущейся, совсем неизменившейся девочкой.
Да, я чувствовала как моё сердце начинает биться ровнее, как дышать становится легче, вот только боль так легко не проходила.
— Может сходим куда-нибудь? — спросила Арина, отвлекая меня от просто смотрения в небо.
Она так отчаянно хотела сделать вид, что всё в порядке. Что жизнь идёт своим чередом. Это ощущение нам с ней нужно было одинаково. Я кивнула. Девушка слегка улыбнулась и двинулась в своей семье.
Сегодня они все пришли поддержать то-ли Арину, то-ли меня. Но сейчас я была рада видеть даже Марата, мне было намного спокойнее, ощущая, что на моей стороне всё-таки кто-то есть.
Папа со страхом, но готовностью отпустил меня. Ему тоже не особо нравился факт моего затворничества, но всё-таки он боялся куда-либо отпускать меня в моём полу туманном состоянии.
И в который раз я была благодарна Дане, которая встала на мою сторону. Она понимала меня. Ей это не нравилось, но она понимала.
— Уже жду, когда твоего друга снимут, и мы наконец пойдём с тобой тусить, — сказала Арина, указав на мой гипс, когда мы наконец-то добрались до ближайшего кафе.
Я слегка рассмеялась, сделав это с легкостью, которую не чувствовала давно.
Нормальность.
— Ты сама не представляешь, как я хочу сходить куда-нибудь кроме школы, — сказала я, — но мне обещали, что мучиться с ним осталось последнюю неделю.
Арина поглядела на гипс. А мне он мне так надоел, что я уже смотреть на него не могла.
— Можно я на нём распишусь перед тем, как ты его снимешь? — спросила она улыбнувшись.
Я рассмеялась кивнув.
И вроде всё шло, как обычно. Мы с Ариной снова болтали, будто последние несколько недель между нами не лежала пропасть тишины, молчания и напряжения.
Сидя здесь, у меня возникало ощущение, что всё в порядке, а всё произошедшее просто плохой сон.
Но потом, как в лучших традициях, у Арины зазвонил телефон. Мы обе в лёгком испуге глянули на него, не ожидая, что кто-то прервёт наш маленький рай.