Обещаю тебе

Эверхарт Элли

— Нет, сказал, что ему нужен кто-то, с кем можно видеться ежедневно.

— Кто-то вроде тебя, — бормочет Гаррет, заваривая себе кофе.

— Нет, не вроде меня. — Я берусь за сэндвич. Как же вкусно. Мне всегда кажется, что еда вкуснее, когда ее готовит кто-то другой. Или же я просто ничего не ела со вчерашнего вечера. — Большую часть поездки Карсон не упоминал о тебе, но в последний час начал говорить обо всех этих теориях заговора.

Я никогда не рассказывала Гаррету об одержимости Карсона семьей Кенсингтонов,

но думаю, пришло время признаться.

— Значит, Карсон — один из тех психов, которые верят всякому бреду из интернета?

— Да, и он постоянно ищет компромат на твою семью и на вашу компанию. Он думает, что твой отец делает что-то незаконное и скрывает это. Вот почему ты не нравишься Карсону и почему он так беспокоится за меня.

— Он впервые упомянул об этом?

— Нет, Карсон говорит об этом с нашей первой встречи. Я не рассказывала тебе, потому что ты и без того его ненавидел. Я все время твержу, что он спятил, прошу перестать поднимать эту тему, но Карсон не унимается. Вчера в машине он сказал, что считает твоего отца частью какой-то тайной организации, и утверждал, что есть доказательства того, что эта группа фальсифицирует результаты выборов и совершает другие преступления.

— И Карсон накопал все это в сети?

— По его словам да, но я думаю, что его дядя также снабжает его информацией. Дядя Карсона — репортер в Чикаго. Он и заинтересовал его этой историей про заговор. В общем, Карсон сказал, что один репортер был найден мертвым прямо перед тем, как собирался рассказать о махинациях на выборах. Карсон убежден, что его убила секретная организация, в которой состоит твой отец. Он не утверждал, что это сделал мистер Кенсингтон, но намекнул, что твой отец также занимается подобными вещами — убирает людей, которые слишком много знают — и что скоро ты тоже будешь с ним заодно.

— И что ты на это ответила?

Гаррет относит мою пустую тарелку в раковину, затем берет со стола пластиковый контейнер и, открыв крышку, пододвигает ко мне.

— Я сказала, что не стоит верить всему, что находишь в сети.

В контейнере оказывается домашнее шоколадное печенье. Я беру два и отодвигаю емкость обратно Гаррету.

— Он к тебе прислушался?

— Нет, и не прислушается. Карсон убежден, что все это чистая правда.

Я откусываю кусочек печенья. Как вкусно. Чарльз делает отличную выпечку.

— Это может стать проблемой, Джейд. Если Карсон настолько одержим мной и моей семьей, он может нас раскусить и все испортить.

Гаррет собирается закрыть контейнер, но я успеваю стащить еще печенье.

— Я разберусь с ним. Может, выдумать заговор и выложить информацию в сеть, чтобы отвлечь его, и таком образом убрать с дороги?

— Кто бы мог подумать, что ты такая хитрая? Я совершенно не знал тебя с этой стороны. — Он улыбается, держа крышку над контейнером с печеньем. —

Будешь еще?

— Хм, может, еще одну штучку.

Я беру еще одно печенье.

Кофе-машина издает сигнал, и Гаррет наливает себе чашку кофе.

— Я бы тоже не отказалась, — говорю я, и он протягивает свою полную чашку мне, а себе наливает новую.

— Значит, конец нашему лету в Калифорнии?

Гаррет подходит и встает передо мной.

— Нет, не конец. Если я не смогу, ты все равно поедешь. За дом я уже заплатил, плюс там будут Харпер и Шон, так что ты не останешься одна.

— Я не смогу поехать в Калифорнию, когда тут такое. Или если наш план не сработает…

— Джейд, что бы ни случилось, твоя жизнь не заканчивается.

— Я ни за что не смогу наслаждаться отдыхом в Калифорнии без…

Гаррет целует меня, затем слегка отстраняется.

— Независимо от того, как все сложится, это лето ты проведешь на пляже. Ты ждала эту поездку с того момента, как мы заговорили о ней, и ты не упустишь эту возможность из-за меня.

От одной только мысли, что его не будет рядом, глаза начинает щипать, но я не хочу плакать, поэтому пытаюсь разрядить обстановку.

— Ты же видел Харпер и Шона. Они друг от друга не отлипают. Я не могу лицезреть это все лето.

Он заправляет прядь волос мне за ухо.

— Тогда возьми с собой книги и читай на пляже. Или можешь дремать под зонтиком, слушая шорох волн.

Запретив себе плакать, я выдавливаю слабую улыбку.

— Может быть, ты еще сможешь поехать.

— Вряд ли. Понадобится какое-то время, чтобы наш план подействовал. Значит, окончательное голосование может быть отложено на лето. Давай поговорим с моим отцом.

Он помогает мне слезть с табурета.

— Как твое колено? Совсем забыл спросить из-за всех этих событий.

— Лучше. Я снова готова бегать.

Гаррет обнимает меня за плечи, и мы выходим из кухни.

— Ты же не собираешься бегать? У нас и так полно проблем. Не хватало еще, чтобы твоя рана снова открылась.

Приблизившись к кабинету мистера Кенсингтона, мы слышим голоса и останавливаемся около двери. Пирс нас замечает.

— Входите. Мы просто кое-что обсуждали.

Мы проходим и видим в кабинете Арлина. Заметив меня, он поднимается.

— Джейд, милая, я так рад тебя видеть.

Арлин обнимает меня, что по-прежнему вызывает странные ощущения, но я не уклоняюсь. Мне не нравится, что он зовет меня «милой», но он уже пожилой человек, и, быть может, подобные обращения присущи всем старым людям.

— Что вы здесь делаете? — спрашиваю я.

— Приехал увидеться с тобой и отвезти обратно в колледж, но Пирс сказал, что сначала нам нужно кое-что обсудить, что-то связанное с твоей идеей.

Я объясняю им суть нашего плана, и они оба слушают, не задавая вопросов.