Обещаю тебя забыть
Шрифт:
Девушка кусает в сомнении губы, но сдаваться, похоже, не собирается.
— Я не знаю. Приходите завтра к ней на работу и поговорите. Сейчас она уехала со своим… парнем. Куда именно, мне не сказала.
Заминка в ее ответе дает мне понять, что Рита тоже не жалует выбор подруги.
Сжимаю двумя пальцами переносицу, зажмуриваясь. Пока я тут пытаю этого боевого хомяка, Андреева уже, наверное, раздевается для этого анорексика. Картина так живо всплывает у меня перед глазами, что я едва не скриплю зубами.
Сука, мать его!
Стараюсь вспомнить, был ли в отчете безопасника номер телефона Андреевой.
— Дайте мне ее номер телефона. Я сам созвонюсь и решу с ней вопрос.
— Нет! — твердо отвечает хомячок.
Да что ж такое! Ну не силой же мне выбивать из нее нужную информацию?!
— Рита, у меня на руках результат теста ДНК. Вы ведь понимаете, о чем я? — Иду ва-банк. — Если сегодня, — я специально делаю акцент на этом слове, — я не выясню с ней этот вопрос, то завтра начну действовать уже через официальные органы, без всяких там душевных разговоров. Поэтому, если вам не безразлична судьба подруги, советую все-таки пойти мне навстречу.
Девушка смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Медленно нарастающая паника в глубине зрачков говорит о том, что она в курсе моего отцовства, и я получаю еще одно подтверждение своей догадки. Катя явно ей рассказывала, кто отец ребенка.
— Ну же?
— Вы ее…
— Я ее не обижу. Ничего плохого не произойдет, я просто хочу поговорить. Пока просто поговорить. Сегодня. Сейчас. Это важно, поймите!
Между нами виснет пауза, во время которой хомячок взвешивает все за и против, решая в своей голове, как поступить. Поверить мне или все-таки встать на сторону подруги.
Меня злит эта заминка, хотя не отметить то, что эта Рита искренне переживает за Катю и желает ей добра, не могу. Хорошая девочка. Одобряю.
— Ладно, — вздыхает она, сдаваясь. — Она уехала домой. К нам домой. Адрес вы знаете?
— Диктуйте. И номер телефона заодно. — Открываю на смартфоне вкладку "заметки". — Можете предупредить ее сама, что я еду, при условии, что она после этого не сбежит, — добавляю напоследок, чтобы успокоить. — Можем даже поехать вместе, если переживаете.
— Я н-не могу, — цедит расстроенно. — Но я позвоню ей. Обязательно.
Она называет контактные данные, все еще недоверчиво поглядывая в мою сторону.
— Отлично, — улыбаюсь максимально дружеской улыбкой, на какую сейчас способен, — и спасибо за помощь. Был рад знакомству.
— А я — нет.
— Не переживайте, мы еще встретимся. У вас будет возможность изменить свое мнение обо мне. — Подмигиваю ей и набираю водителя.
Дорога до дома Андреевой занимает чуть меньше получаса. Был бы я за рулем, заняло бы максимум минут пятнадцать, но Вова — мой водитель — гонять в черте города не любит категорически. Наверное, если я буду истекать кровью, хрипеть и биться в предсмертных конвульсиях, он и тогда будет ехать строго шестьдесят километров в час с соблюдением всех правил дорожного движения. Так-то оно правильно, но иногда, как, например, сегодня, хочется его уволить за это.
Мы доезжаем до места без задержек, благо ночь и никаких пробок.
Уютный дворик, пятиэтажные панельки, расположенные буквой П, огороженные натянутыми веревочками клумбы под окнами, мягкий свет
Вот только эта картина вместо того, чтобы навевать умиротворение, наоборот, селит в душе тревогу. И она растет, ширится, стучится изнутри, напоминая о том, чтобы я действовал быстрее.
На подъездной двери кодовый замок. Набираю нужные мне цифры, поднимаюсь наверх, перепрыгивая через две-три ступени, и останавливаюсь около коричневой двери с квадратиками посередине. Жму кнопку звонка.
Сердце от быстрого подъема колотится где-то в горле, мешает дышать. Легкие, кажется, вот-вот лопнут от гипервентиляции. Делаю спокойный глубокий вдох, задерживаю дыхание и спустя несколько секунд выдыхаю. Это помогает немного сбросить напряжение.
Секунды ожидания тянутся мучительно медленно. А если в этот момент Катя как раз под ним? Если я приехал в самый разгар веселья? Если…
Да к черту все эти "если". Плевать!
Глава 23
Как раз в этот момент слышен звук ключа в замочной скважине, он избавляет меня от лишних сомнений, а после дверь распахивается. Катя в коротком шелковом халатике, едва прикрывающем стратегически важные места, мнется на пороге. В красивых голубых глазах вначале мелькает неверие, которое почти тут же сменяется шоком.
— Ты? Как?..
— Не ожидала? — усмехаюсь невесело, еще раз пробегая глазами по ее фигуре.
Губная помада смазана, волосы растрепаны, шелковый халат вместо платья, под которым наверняка еще и нет нижнего белья. Осознание того, что у нее уже все произошло с этим дрыщом и я опоздал, больно бьет под дых.
Толкаю дверь плечом, тесня Андрееву, и вхожу в квартиру. Внутри тихо, тусклый свет горит где-то в районе кухни. Узкая прихожая, тесный коридор, запах женских духов. В углу — мужские кроссовки. Последняя надежда на то, что я ошибся, тает на глазах. Катя не одна.
— Тебе не кажется, что это слишком? Чего тебе надо от меня? — шипит она, кусая губы.
Красивая. Так и хочется прижать ее к стене, задрать эту чертову шелковую тряпочку и отыметь так, чтобы охрипла от стонов. Но, увы, всего несколько минут назад ее зажимал другой, целовал, лапал своими костылями.
Интересно, его имя она кричала так же громко, как когда-то мое? И так же бурно кончала от его ласк?
В этом тесном коридоре Андреева стоит так близко, что я чувствую аромат ее парфюма. Что-то нежное, цветочное, такое легкое и невесомое, что у меня сносит крышу. Внутри в смертельной схватке бьются абсолютно несовместимые чувства: жгучая ревность, ненависть, желание снова обладать этой женщиной. И вся эта гремучая смесь выкидывает слишком большое количество адреналина в кровь. Становится сложно мыслить трезво.
Я дохожу до кухни, отмечая, что в квартире две комнаты и двери в них сейчас закрыты.
— Где Рома? — пытаюсь сфокусироваться на главном.
— Что? — бледнеет она.
— Где мой сын? Или ты думала, я не узнаю о нем?
Вот теперь мы оказываемся на равных. Ее тоже начинает штормить, судя по урагану эмоций, сменяющихся на красивом лице.
Оглядываюсь вокруг и замечаю две кружки в раковине. Одна с отпечатком губной помады, другая без. Еще одно подтверждение наличия другого мужика в доме.