Обезбашенный спецназ
Шрифт:
— А-а-а…
Пытается заехать мне локтем в нос. Ага, счас! Обхватываю ее руками, прижимая махалки к телу. Аглая и Хельга отпрыгивают в сторону. Вставая в стойку. О-о-о… Прости меня, Марик!
Если у Аглаи это и получилось достаточно ловко, то вот у Хельги полотенце полетело вниз… К сожалению, она чисто рефлекторно успела его подхватить, и все что удалось увидеть — это офигенную, левую грудь и часть не мене офигенной правой. Ну и левое бедро… Частично. Счастье так мимолетно! Одно могу сказать точно, Марик будет
В проходе, из которого выходили девчонки, появилась, успевшая переодеться в футболку и джинсы Рита, с пистолетом в руке. Посмотрела и, сплюнув, поинтересовалась:
— Тьфу ты. А я уж думала… Чего орете? Ленка, да не дергайся ты. Свои.
Алена, наконец-то, прекратила трепыхаться и, скосив глаза, процедила:
— Плюс ко всему еще и отбитый копчик.
— Ритка, сучка крашеная, ты чего не предупредила? — взвилась Хельга, успевшая плотно замотаться в полотенце.
— Ну, во-первых: я не крашенная, — складывает руки на груди, предварительно положив ствол на стол возле стены. — Во-вторых: Мажор так трогательно рассказывал, что мечтает посмотреть на голую Алену…
— И вовсе не мечтаю…
— Что? — начала вновь вырываться, притихшая было девушка. — А ну отпусти меня извращенец!
— Ха-ха-ха… — залилась смехом Аглая. — Аленка, ты уж определись, почему он извращенец.
— Вот я его пристрелю и определюсь…
Вот почему все шишки на меня? Молот вон, сидит с дебильной рожей и пускает слюни, и хоть бы хны…
— Отпусти!
— Ага! Ищи дурака. Я еще пожить хочу.
— Сегодня не суббота.
— И что? В субботу в комнате отдыха охраны, никого нет?
— Эх… Обидно. Думала, поймают тебя, пока пробираешься.
— Вот все дела бросил и давай ерундой заниматься.
— Ерундой? Ах, ты сволочь…
— Это да. Что есть, то есть.
— Все это конечно смешно, но… — улыбается Аглая.
— А мне нет, — возмущается Хельга.
— Мы могила! — прижав руки к груди, клянется Олег.
— Так я и поверила. Сейчас придете и начнете хвастать!
— Ни-ни, — Олежка трясет головой.
Я же в это время пытаюсь не выпустить Аленку. Она не дерется, просто пытается разжать руки…
— Мы ж не враги себе! Марик не поймет, — пытаюсь отвлечь девушку, — обидится еще…
— Марик? — взгляд резко теплеет. — А что Марик? Вон как ругался!
— Ну, тут дело такое…
Прости, брат! Но жить охото-о-о! Вон даже Аленка вырываться перестала, хотя, по-моему, не сильно и старалась, прислушивается.
— Какое? — выдыхает Хельга.
— Девчонки, оденьтесь, а! Вы конечно офигенно выглядите, но отвлекает.
Молот укоризненно смотрит на меня. Но что поделать?
— Хм… — Аглая чешет затылок. — Действительно. Ты Аленку отпусти, она драться не будет. Ленка, не дуркуй?
— Не буду. Отпусти. Я потом на Ритке отыграюсь, за подставу.
—
Уходят. Ритка вздыхает и грозит мне пальцем:
— Вот делай что хочешь, но меня должны простить.
— Да я бы с радостью, но как?
— Думай, — потом, потерев пальчиком подбородок, спросила: — Чай будете?
— А посущественней ничего нет? — осмелел Олег.
— Хм… Вафли, конфеты, фрукты. Будете?
— Будем.
— Что конкретно?
— Все!
— Весь ассортимент? — смотрит с сомнением.
— Нет. Просто все! — решительно заявляет Олежка.
— Мы голодные, — решаю пояснить ситуацию, — с самого утра.
— Так часа два уже прошло, как вернулись. Вы что в столовке не были?
— Нет, — качаю головой, — мы, поэтому, и пришли. Нам диск нужен с записью тренировки.
— Зачем? — девушка с подозрением смотрят на меня.
— Уничтожить, — вздыхаю и развожу руками.
— Уничтожить? — удивляется.
— Ну да. Командир как узнал, такой кипеж поднял… Короче, ваш последний. Больше нигде нет.
— А может, на память оставите? — зачем-то спрашивает она.
— Нельзя, — вздыхаю, — приказ.
— Мальчики, вы самые лучшие, — Ритка подскакивает и целует нас с Олегом в щеки. — Теперь точно простят. Такая новость, — радостно трет ладошки. И бросается к холодильнику: — Ребята, мяса нет. Но все, что есть, ваше… Даже торт.
Из холодильника появляется половина довольно большого кулинарного чуда.
— Ритка, а как же фигуру беречь и все такое?
— Олег, ну что за ерунду говоришь? С нашей жизнью, сто грамм набрать проблема, а ты фигура. Или что? Я не поняла? — упирает руки в бока, — Мы что, с девочками, толстые?
— Упаси боже, — вмешиваюсь, пока Олежка все не испортил и у нас не отобрали эту вкуснятину. — Должен сказать, что вам худеть нельзя. Вы даже слишком худые.
— Хм… Странный комплемент. Ну да что от вас мужиков ждать.
Блин. Вот что за фигня. На этих женщин не угодить. Если скажешь толстая, обижаются. Худая, тоже. Тьфу…
Когда вернулись местные красавицы, одетые так же как Рита, разница только в цвете футболок, мы с Молотом наворачивали по второму куску, жмурясь от удовольствия…
— Ого. И что у нас за праздник? — вопросила рыжая стерва, несильно пиная меня по ноге.
Чуть не подавился тортом. Удивленно смотрю на нее.
— Чего вылупился? Отодвинься от стола.
Дожили, чуть из-за куска теста не убили. Но отодвигаю стул, предварительно положив недоеденный кусок на тарелку, чтоб лишний раз не конфликтовать. Алена с полным достоинства лицом, садится мне на колени, обхватывает за шею руками, и тоскливо произносит:
— Весь грязный, вонючий — теперь опять мыться придется. И не смотри на меня так, грязнуля. Пришел в гости называется…