Обезьяна с гранатой
Шрифт:
Рей слово сдержал. Вызвав хозяина таверны, он заперся с ним и о чем-то долго говорил. От барона хозяин вышел взмокший и с опущенным долу взором.
– Воины следят за нами, – сообщил Рей Алэйне. – Трактирщика предупредили о нашем появлении и обещали награду. Он и расстарался.
– Готард сговорился с мачехой? Это невозможно!
– В политике возможно все, – сказал Рей.
– Готард хочет меня схватить?
– Трактирщик говорит, больше интересовались мной, чем вами, что странно. Зачем Готарду
– Нам следует немедленно уйти!
– Нет, миледи! – покачал головой Рей. – Я не оставлю друга в руках мятежников. Они могут его убить.
– А нас?
– Мы в состоянии дать отпор.
– Здесь?
– Встретим Готарда в поле. Думаю, он будет завтра. До ставки графа два дня пути, а гонец, если верить трактирщику, ускакал позавчера. Успеем подготовиться. Я могу рассчитывать на вас, миледи?
– Да! – ответила Алэйне.
В тот день произошло еще событие. Поднявшись навестить Люка, Рей с наследницей застали в коридоре плачущую Флор.
– Что случилось? – насторожился Рей.
– Люк… – всхлипнула Флор. – Он постоянно смотрит на мой лоб. Сюда! – Девушка указала на багровый шрам, изуродовавший ей лицо. – Он теперь ни за что на мне не женится! Я сирота, бесприданница, а теперь еще и уродина!
Флор зашлась в рыданиях. Рей внимательно посмотрел на девушку и повернулся к Алэйне:
– Мы можем поговорить?
Алэйне кивнула. Оставив в коридоре Флор, они зашли в комнату наследницы.
– Миледи, – начал Рей. – Вы обещали мне плату. Могу я попросить часть?
«Зачем?» – подумала Алэйне.
– Мы преодолели половину пути, причем самую опасную. В дальнейшем будет легче. Я думаю, что вправе…
– Сколько вам нужно? – перебила Алэйне.
– Пятьдесят тысяч дукатов.
«Ого! – изумилась Алэйне. – Целое состояние! Зачем столько? Собирается подкупить Готарда? Пожалуй… Для графа это огромные деньги, доход от Дурга лет за двадцать. Рей поступает мудро. Бой может кончиться непредсказуемо, и неизвестно, как все сложится». Алэйне достала сумку и отсчитала барону пять векселей. Тот поклонился и торопливо вышел. Томимая любопытством, Алэйне устремилась следом.
Флор все еще стояла в коридоре. Рыдать она прекратила и только тихонько всхлипывала.
– Вот! – Рей протянул ей векселя. – Пятьдесят тысяч дукатов. Тебе на приданое.
«Он с ума сошел!» – ахнула Алэйне.
Флор перестала всхлипывать и недоверчиво глянула на барона.
– Бери! – сказал Рей. – Теперь ты богата.
Флор бережно взяла бумаги, рассмотрела и прижала к груди. После чего вновь заплакала.
– Что еще? – удивился Рей.
– Он все равно на мне не женится! Даже на богатой!
– Идем! – Рей взял ее за руку.
Они с девушкой вошли к Люку и встали у порога. Алэйне просочилась следом. Мерриец не
– Люк де Рюноско, – начал Рей, откашлявшись, – я, ваш шурин и сюзерен, спрашиваю вас: знаете ли вы девушку, которая стоит рядом со мной?
– Да! – ответил Люк. Голос его был тих, но звучен.
– Она благородного происхождения, но сирота и бесприданница. Ее лицо обезобразил шрам. Но у нее чистая душа и доброе сердце. Она любит вас. Любите ли вы ее?
– Да! – сказал Люк.
Флор тихо ойкнула.
– Согласны ли вы взять ее в жены и быть ей добрым мужем и надежным защитником?
– Да!
– Лю!..
Флор вырвала ладошку из руки барона и метнулась к кровати. Упав на колени, она стала покрывать поцелуями лицо меррийца.
– Идемте, миледи! – сказал Рей. – Мы здесь лишние.
Они спустились вниз, где Рей заказал вина.
– Почему вы сказали, что Флор – бесприданница? – спросила Алэйне после того, как они выпили.
– Чтобы знала: Люк женится на ней не ради денег. Флор этого не забудет. Что до приданого, то она скажет ему сама. Думаю, уже сказала. – Рей усмехнулся. – Я обязан извиниться перед вами, миледи!
– За что? – удивилась Алэйне.
– Вы оказались правы: наши женщины умеют любить. Все эти дни Флор не подпускала к Люку служанок. Сама кормила его, убирала за ним, сидела у его постели ночами. Такую преданность редко встретишь. Люку необычайно повезло!
«Подумаешь! – насупилась Алэйне. – Просто подлизывалась! Рей тоже хитрый. И Флор облагодетельствовал, и с оруженосцем расплатился, причем моими деньгами. Люк, конечно же, их заслужил, но получается, что я тут ни при чем…»
Алэйне переполняла обида. Рей мог сказать ей, для чего ему векселя. Не счел нужным…
Разъезд вылетел навстречу отряду, когда тот оказался в виду селения.
– Барон ушел из Мо? – крикнул Готард, когда всадники приблизились.
– Нет, ваше сиятельство! – ответил ближний воин. – Барон здесь и ждет вас! Хочет поговорить.
– Что? – заревел граф.
– Он вышел к нашему лагерю на рассвете, – продолжил воин, облизав губы. – Попросил передать…
– Олухи! Дармоеды! Почему не схватили?
– Он предупредил, что убьет нас, если попытаемся. Как стражей из Бара…
Воин опустил голову.
– Вот! – сказал граф, ткнув в воинов пальцем. – Видите, шевалье? Трусы!
Де Куртье поморщился. Готард избегал называть его бароном, хотя Элеонора и представила его подобающим образом.
– Где Рейнольдс? – спросил он воина, в свою очередь давая понять, кто здесь настоящий де Бюи.
– Там! – указал рукой воин. – Он просил передать, ваше сиятельство, что ждет вас одного.