Обитатели миража (сборник)
Шрифт:
Лакла громко закричала... карлики, схватив ее, подняли на руки, не взирая на то, что она отчаянно сопротивлялась, и понесли вниз. Одного из них мне удалось примочить рукояткой своего бесполезного пистолета, но кто-то сзади набросился на меня, и я рухнул наземь.
Сквозь шум и суматоху драки я услышал приближающееся громкое уханье Акка - звуки раздавались все ближе и ближе; где-то, совсем рядом, дико ревел Лугур. Я сделал попытку освободиться, напрягаясь из последних сил, вытащил одну руку и вцепился в горло пытавшегося убить меня солдата. Внезапно я нащупал его кинжал
О'Киф, прикрывая Лаклу, один отбивался длинным мечом от полудюжины лугуровских головорезов. Кинувшись ему на помощь, я споткнулся обо что-то и, не удержавшись на ногах, кувырком полетел на землю, сильно ударившись головой. Все поплыло у меня перед глазами. Справившись с головокружением, я приподнялся, опираясь на локоть, и замер в остолбенении...
Вокруг лежали вповалку одни мертвые тела карликов. Над ними, так же как и я, изумленно вытаращив глаза, возвышался Ларри, крепко прижимая к себе Лаклу. В начале тропинки стояли, громко ухая, Акка, послушно явившиеся - как я понял, на призыв Лаклы.
Поистине необыкновенное зрелище, приковавшее к себе наши взгляды, являли собой сейчас Олаф - весь залитый алой кровью, и Лугур, в своих кроваво-красных доспехах Обхватив друг друга мускулистыми руками, так, что казалось, вот-вот лопнут толстые как веревки вены, с налитыми кровью, вылезающими из орбит глазами, они медленно кружились, покачиваясь, на маленьком пятачке перед амбразурой в скале.
Я пополз на четвереньках к О'Кифу. Он поднял пистолет... опустил с досадой его снова.
– Ничего не выйдет, - прошептал он.
– Этого гада нельзя прихлопнуть, не задев Олафа.
Лакла сделала знак своим Акка. Они медленно двинулись, направляясь к борющейся паре. Но Олаф, заметив их действия, разорвал кольцо лугуровских рук, и с такой силой швырнул его на землю, что тот волчком завертелся у ног гиганта.
– Нет!
– взревел норвежец, льдинки светло-голубых глаз сверкали, как замерзшее пламя; кровь струилась у него по лицу и капала с рук на землю. Нет! Лугур мой! Только я могу убить его! Эй, ты - Лугур...
– и он стал поносить последними словами и Лугура, и Йолару, и самого Сияющего Бога... я не решаюсь осквернить ваш слух этими ругательствами.
Лугур как ошпаренный вскочил на ноги. Лицо у него сделалось таким же обезумевшим, как у Олафа.
Рыча от ярости, красный, карлик прыгнул на норвежца. Олаф нанес ему удар, от которого обычный человек свалился бы замертво, но Лугур только крякнул, пошатнулся и обхватил Олафа за талию. Одна мускулистая рука осторожно поползла к горлу Олафа.
– Берегись, Олаф!
– крикнул О'Киф - но Олаф будто не слышал. Он спокойно выждал, пока рука красного карлика не оказалась у него на уровне плеч, и затем... невероятно быстрым движением - нечто подобное мне довелось как-то видеть, наблюдая борьбу между двумя папуасцами, - он скрутил Лугура пополам. Он скрутил его так, что правая рука Олафа легла поперек широченной груди карлика, а левая - позади его шеи. Левой ногой Олаф точно тисками сдавил закованное в броню бедро соперника,
Секунду или две северянин смотрел сверху вниз в глаза своего противника - красный карлик не мог пошевелить ни рукой ни ногой. А затем... не торопясь, он стал ломать ему спину. Слабо вскрикнув, Лакла дернулась в их сторону, но О'Киф удержал ее, прижав голову девушки к своей груди, так, чтобы она ничего не видела. Сам же Ларри с побелевшим лицом стоял как вкопанный, не отрывая от них сурового взгляда.
Медленно, очень медленно проделывал все это Олаф. Дважды Лугур застонал. А в самом конце он закричал... страшно закричал. Раздался сухой треск, как будто переломилась палка.
Какое-то время Олаф стоял молча. Потом подобрал с земли обмякшее тело прорицателя Сияющего Бога, еще живого, потому что глаза у него вращались, а губы шевелились, точно он пытался что-то сказать, - поднял его вверх над головой, подошел к парапету, размахнулся дважды и бросил тело в красные воды.
ГЛАВА 34. ПРИХОД СИЯЮЩЕГО БОГА
Норвежец обернулся к нам. Мир и покой снизошли на него. Никаких следов безумия на просветленном лице - только в глазах светилась бесконечная скорбь и усталость.
– Хельма, - шептал он, - немного осталось нам быть в разлуке. Скоро ты придешь ко мне и Yndling... она так давно ждет тебя. Хельма, mine liebe!
Кровь хлынула у него изо рта, он покачнулся.
Упал. И умер Олаф Халдриксон.
Мы стояли, глядя на бездыханное тело. Ни Лакла, ни Ларри, ни я сам не пытались скрыть своих слез.
И пока мы стояли над телом нашего друга, Акка принесли нам другого отважного бойца - Радора.
Но жизнь еще теплилась в нем и мы, стараясь сделать все, что можно, захлопотали около него.
Неожиданно заговорила Лакла.
– Лучше давайте отнесем Радора в замок. Там мы сможем устроить его поудобнее, - сказала она.
– Потому что... Вот, послушайте! Войска Йолары разбиты наголову, они бежали, и Нак идет по мосту, чтобы сообщить нам это радостное известие.
Перегнувшись через парапет, мы посмотрели вниз.
Так все и было, как она сказала. Ни на дальнем побережье, ни на самом мосту не было видно ни одного живого мурианина, - одни лишь горы трупов лежали повсюду... да густая искрящаяся пелена повисла в воздухе, закрывая устье пещеры. Там все еще плясали, вспыхивая, рассыпавшиеся на мельчайшие частицы тела погибших от зеленых лучей.
– Кончено!
– хрипло сказал Ларри, не веря своим глазам.
– А мы живы, сердечко мое!
– Молчащие Боги отзывают назад свою вуаль, - сказала Лакла, указывая на купол замка.
Опалесцирующий туман струился в узкую оконную щель, отступая обратно. Он стягивался отовсюду, собираясь с моря и острова, двигаясь тем же странным образом, что и раньше - упорядочение и осмысленно - назад по мосту. Сзади его поджимала стена красного света, словно густая толпа лучников следовала по пятам за отступающей армией.