Обитель душ. Книга 1. Окаянная душа

Катти Карпо

– Мама ярая католичка. По крайней мере, она так думает.
– Мальчик говорил спокойно, иногда прерываясь, чтобы судорожно вздохнуть.
– На смертном одре человеку нужна последняя исповедь.

Нихэль моргнул и пригляделся повнимательнее. Нет, ему не показалось, на изможденном болезнью личике мальчика не было и тени смирения к своей судьбе. Но между тем он был безмятежен и спокоен, словно олицетворение штиля, а в глазах светился ум и понимание.

– Ты не боишься, - заключил Нихэль.

Мальчик усмехнулся. На свет выглянуло то озорное и непосредственное выражение, которое, наверное, всегда присутствовало на его лице до болезни.

– Не хочется терять времени на страх, - сообщил мальчик.

– А ты смелый, эээ...?

– Атаназ, - подсказал мальчик.
– Я Атаназ Поль.

– "Атаназ" переводится как "бессмертный".

– Да.
– Губы мальчика тронула усмешка.
– Не правда ли, ирония судьбы?

Нихэль промолчал.

– Наверное, вы принесли с собой елей, - задумчиво пробормотал Атаназ.
– Мама бы хотела, чтобы совершилось это таинство, прежде чем приступить к исповеди.

Мальчик говорил о елеосвящении, таинстве, служащем духовным врачеванием от недугов телесных и дарующем больному оставление тех грехов, в которых он не успел раскаяться.

– Я не священник.
– Нихэль развел руками.
– Прости, что обманул твои ожидания.

Атаназ уставился на него.

– И о чем же тогда моя мама вас попросила?

– На самом деле я сам вызвался помочь, так как ни один священник не смог добраться сюда.

Мальчик чуть слышно хмыкнул, но тут же поперхнулся.

– Я не могу вам исповедаться, - сказал Атаназ с едва различимой грустью в голосе.

– Да, но мы можем просто поговорить.

Подумав, мальчик кивнул:

– Верно.

Он чуть сдвинул голову в сторону и несколько смущенно сообщил:

– Знаете, на самом деле совершать елеосвящение нельзя в любом случае.

– Почему же?
– Нихэль поудобнее устроился на маленьком стульчике и принял вид человека, готового услышать все и обо всем.

– Елеосвящение можно совершать только над верующими.

– Как и любое таинство, - согласился Нихэль.

– Но я не настолько верующий, как думает моя мама. Получается, я лгал ей. Это грех?

Мужчина выпрямился на стуле и задумчиво наклонил голову.

– Мне сложно анализировать объективно. Я ведь тоже не святой. Но в данных обстоятельствах тебя сложно упрекнуть в потере веры.

Атаназ усмехнулся:

– А вы черствый человек, господин Рош.

– Я просто думаю, ты не из тех людей, которые любят, когда их утешают.

Улыбка мальчика погасла.

– Да, все верно.

Нихэль помолчал и, устав сидеть в полусогнутом положении, встал и сделал пару шагов в сторону горящей свечи.

– Я теперь попаду в Ад?
–

вдруг спросил Атаназ. Нихэль резко обернулся.

– Что заставило тебя сделать такой вывод?

– Ну, я же согрешил и все такое.

– У тебя есть еще грехи, мальчик?

Атаназ задумался.

– В школе один парень специально столкнул мою одноклассницу с лестницы, и та сломала ногу. В отместку я стащил его кошелек и отдал содержимое в благотворительную организацию. По-моему, что-то там с природой связанное.

Нихэль расхохотался. Мальчик обижено воззрился на него.

– Почему вы смеетесь? Меня совесть месяц потом мучила!

Мужчина с трудом сумел успокоиться и смахнул выступившие слезы.

– Всегда забавно видеть таких праведных личностей, - сказал он, проводя рукой над пламенем свечи.

– Праведных?
– недоверчиво переспросил Атаназ.
– Разве это был не грех?

– Ты забыл, что мне сложно судить объективно.
– В прозрачных глазах Нихэля, в которых теперь плясали отблески пламени, появилась хитринка.

– Да, мало от вас пользы, - притворно вздохнул мальчик и улыбнулся.

Нихэль улыбнулся в ответ, но через секунду его лицо приобрело серьезное выражение.

– Чтобы от меня был хоть какой-то прок, я передам тебе некое ценное знание, которое я приобрел совсем недавно.

– Какое?
– Мальчик с любопытством подался вперед, но тут же рухнул снова на подушку.

– Не переутомляйся.
– Нихэль подошел ближе к кровати.
– Сначала скажи, какой ты сделал вывод из нашего разговора.

Мальчик призадумался.

– Ну, судя по всему, в Ад я не попаду, что не может не радовать.

– Ты и правда храбрый, раз так просто говоришь об этом.

Атаназ отмахнулся.

– У меня нет лишнего времени. Ни времени на испуг, ни времени на мысли о страхе. Я реалист, насколько могу себе это позволить.

Нихэль смотрел на мальчика и видел лишь изможденное тело. Как странны забавы судьбы. Едва тлеющий уголек жизни способен вмещать настолько сильный дух. Печальная утрата для мира.

– Кроме Ада и Рая, есть еще одно место, в котором не хотел бы я пожелать очутиться твоей душе, - начал Нихэль.

– Вы о Чистилище?
– перебил его Атаназ.
– Место не из приятных. Не хотелось бы проходить, конечно, те местные процедуры очищения. Православным на этот счет проще: Рай и Ад - больше ничего. Туда или сюда и баста.

Мальчик пытался шутить, но Нихэль его не поддержал. Увидев мрачность на лице собеседника, Атаназ смолк.

– Я говорю не о Чистилище, мальчик. А о другом месте. Месте, достаточно молодом еще, не успевшем просуществовать и десяток лет. О существовании его я сам узнал совсем недавно.