Обитель Синей Бороды

Колочкова Вера Александровна

– Это настоящие сапфиры, цейлонские! – тихо, с придыханием проговорил Давид. – Им цены нет…

– Ну так уж и цейлонские, Давид! – насмешливо глянул на него Марк. – Я полагаю, в лучшем случае – кашмирские! А цена есть всему, ты и без меня это прекрасно знаешь. Думаю, Давид, мы с тобой договоримся. – И обернувшись к Соне, тихо скомандовал: – Примерь.

– Нет-нет! – испуганно замахала она руками. – Что ты, я боюсь!

– Примерь… Не бойся. Это всего лишь серьги. Как раз к твоим глазам…

Она, как завороженная,

протянула руку… Дрожащими пальцами взяла серьгу, ощутив ее надменную тяжесть. Давид сунулся куда-то в сторону, заботливо подставил ей зеркало. Странно – в ушах серьги уже не казались такими тяжелыми… И очень ей шли. Странным образом сочетались с лицом, с глазами…

– Господи, что делают с женским лицом драгоценности!.. – тихо прошелестел Давид, зажав рот старческими узловатыми ладонями. – Ты только посмотри, Марк…

– Да. Красиво. Я их беру, Давид. О цене потом договоримся, хорошо?

– Но…

– Я тебя когда-нибудь подводил, дорогой?

– Нет. Но…

– Идем, Сонечка. Душно здесь…

– Сейчас… Сейчас, я только серьги сниму…

– Не снимай. Не надо. Иди так.

Она совсем растерялась. Господи, да что он с ней делает?! А впрочем… Пусть развлекается, если ему так нравится. Ей-то что? Ну, поносит она в ушах пару деньков сапфиры… От нее не убудет. Потом Марк их Давиду обратно вернет…

Пока ехали домой, Соня все тянула шею, старалась взглянуть на себя в зеркало заднего вида. Даже развеселилась немного от упражнений. Нет, кто бы ей об этом три дня назад рассказал! Что она будет ехать в кабриолете, в платье с голой спиной! В цейлонских сапфирах! Такое и во сне не приснится…

Однако веселье быстро закончилось. Да и то оно скорее на истерику было похоже. И враз навалилось прежнее ощущение нереальности происходящего, беспокойное и стыдливое. Соня втянула голову в плечи, зябко обхватила себя руками, сглотнула подступивший к горлу ком. Краем глаза заметила, как Марк глянул на нее озабоченно. Хорошо, хоть с расспросами не полез.

Подъехали к дому уже в сумерках. Не дожидаясь, когда Марк откроет дверь и поможет ей выйти, Соня быстро выскользнула из машины и пошла по дорожке. Скорее – в свою комнату… Не надо, чтобы он ее слезы видел. Насчет слез они с Марго не договаривались.

– Соня, подожди…

Марк догнал ее и осторожно положил руку на голое плечо. Соня вздрогнула. Ну зачем он?..

– Подожди, Соня. Ну же, посмотри на меня…

Он с силой развернул ее к себе – лицо близко-близко. Соня глянула ему в глаза… И голова закружилась! Будто душа вместе со слезами оторвалась и полетела туда, в этот взгляд… И такое странное безволие в теле, освобождающее от стыда, от беспокойства. Немного пугающее. Или это… нормальное состояние женщины, когда рядом такой вот мужчина, который – «я сам, я сам»?.. Который любое решение легко принимает за женщину. Даже в мелочах.

– Может, скажешь наконец, что у тебя случилось, Соня? Ты вся –

как после землетрясения… Так же нельзя, нельзя! Нет ни одной ситуации, даже самой сложной, которую невозможно было бы разрешить! Или это большая и ужасная тайна? Ты что, убила кого-нибудь, да?

– Нет… Никого я не убила…

– Тогда что у тебя случилось? Какое-то большое горе, да?

– Горе? Да, можно сказать, и так… Да, горе… Но я не хочу об этом говорить, Марк. Ты моему горю никак не поможешь.

– Уверена?

– Пусти… Пусти меня. Я к себе пойду, можно?

Она выскользнула из его рук и быстро пошла по дорожке.

– Соня, погоди… Ты к ужину спустишься? Я прошу тебя…

Соня кивнула, поднимаясь на крыльцо. Проклятое платье, проклятые каблуки, как в них неудобно! Чуть не упала, наступив на подол…

Так, приказала она себе, хотя бы лестницу на второй этаж надо одолеть. Внутри у нее все дрожало, будто за ней кто-то гнался. От чего, от кого она так бежит? От властных темных глаз, от сладкого безволия, окутавшего ее теплым одеялом? Почему душа забилась в страхе? Это ведь всего лишь игра… Глупая игра, в которую Марго ее втравила! Или уже не игра? После горячей руки Марка на ее плече, после ощущения безволия, сладкого падения в пропасть – уже не игра? Или надо было сразу отдавать себе отчет, что никакими играми тут не пахнет?

Запыхавшись, она ворвалась в комнату. О! А что здесь домоправительница делает? Понятно… Белье на постели перестилает. Тина стояла к ней спиной и старательно разглаживала складки на простыне. Тоже, нашла время!

Тина выпрямилась и оглянулась…

И опять на ее лице отразился ужас, как тогда, при первой встрече… Ну а сейчас-то что? Ах, да… Она же теперь полная копия Сони Олениной, все шероховатости удалены! Ухоженность, платье, сапфиры…

– Тина, а ключ от комнаты где?

– Что?

– Но дверь ведь должна закрываться на ключ, верно? – выпалила Соня первое, что пришло в голову.

– А… Да, конечно… Конечно же, есть ключ…

– Отдайте его мне, пожалуйста. А белье можете каждый день не менять, я таким сервисом не убалована, обойдусь.

– Да, сейчас… Конечно, как скажете…

Дрожащей рукой Тина завозилась в кармане, вытянула связку ключей, принялась перебирать торопливо. Отцепила один ключ, молча положила на комод и взглянула на Соню в ожидании новых распоряжений.

– Спасибо, Тина, вы идите. Я сама постель застелю.

Домработница пожала плечами и ушла, тихо прикрыв за собой дверь.

Соня плюхнулась в кресло, отерла испарину со лба. Надо успокоиться, собраться с мыслями… Нет, и чего вдруг она про ключ?.. Что-то на подсознании сработало? Сигнал оттуда поступил – коготки увязнут, и птичке конец? Ах, боже мой, да какой конец… Собери сумку, сними с себя платье-цацки и вали на все четыре стороны… Да, кстати, где ее джинсы с кроссовками? В машине остались?