Обитель Тьмы
Шрифт:
– Стоять! Замрите на месте!
Всадники осадили коней и замерли перед невиданным зрелищем. Прямо перед ними раскинулась прогалина, заполненная черной грязью. Прогалина подрагивала, как живая, и выглядело это зловеще, будто грязь была хищником, попавшимся в ловушку и лязгающим зубами на своих обидчиков.
Воевода остановил коня рядом с Глебом и удивленно спросил:
– Что это?
– Голодная прогалина, – ответил Глеб. – Сунешь в эту грязь ногу – и не будет ноги. – Он обернулся и, слегка привстав на стременах, проговорил: – Стрельцы, в голодную прогалину никому не
– Так надо ее объехать, – предположил один из ратников.
– Надо, – согласился Глеб и пристально посмотрел по сторонам, прикидывая, как это удобнее будет сделать.
Жидкая черная грязь зашевелилась, забулькала и вдруг, перехлынув через границы прогалины, стала стремительно растекаться влево и вправо.
Кони с храпом шарахнулись от прогалины.
– Грязь ползет! – крикнул кто-то из стрельцов.
– Она нас окружает! – завопил другой.
И был прав. Черный ручей голодной грязи стремительно обтек всадников с двух сторон и, еще до того, как стрельцы успели что-либо предпринять, замкнул круг за их спинами.
И тут у одного из них сдали нервы.
– Пошел! – крикнул он и, пришпорив лошадь, направил ее к черному кольцу голодной грязи.
Повинуясь приказу опытного седока, лошадь рыжей птицей взвилась в воздух и, несомненно, перепрыгнула бы зловещий черный поток, но тут случилось нечто непредвиденное: из жидкого ручья голодной грязи молниеносно вскинулась вверх огромная черная лапа, схватила лошадь за заднее копыто и рванула ее на себя.
Лошадь вместе со всадником рухнула в черный поток. Черные, блестящие языки грязи тотчас набросились на них со всех сторон. Лошадь отчаянно заржала, ратник закричал от боли, но в следующую секунду крик и ржание оборвались.
Оцепенелые ратники с ужасом смотрели на то, как черная грязь быстро обгладывает тела их товарища и его гнедой лошадки. Не прошло и минуты, как от них остались лишь белые скелеты.
Проглотив всадника и коня, черный ручей, окруживший путешественников, расширился. Теперь он был не меньше сажени в ширину.
Первым дар речи обрел воевода Бранимир.
– Первоход, – позвал он хриплым голосом. – Ты видел такое прежде?
– Чтобы голодная грязь загоняла людей в ловушку и окружала? – Глеб хмуро качнул головой. – Нет. Прежде она была на такое неспособна.
Глаза воеводы холодно и неприязненно сверкнули.
– Ты привел нас сюда и теперь не знаешь, как вывести? Тогда какой от тебя толк, ходок?
Глеб молчал. Лицо его было напряжено, на высоком лбу обозначились резкие морщины. Глеб размышлял.
– Воевода, кольцо сужается! – крикнул вдруг кто-то из стрелков.
Глеб и Бранимир устремили взгляды на черный поток. Голодная грязь и впрямь сужала кольцо – медленно, но верно.
– Через пять минут она нас сожрет, – прорычал воевода. И вдруг зычно крикнул: – Стрельцы, двум смертям не бывать, а одной не миновать! Мы не будем ждать, пока грязь подойдет вплотную, и попробуем перепрыгнуть через поток! Кого-то из нас она схватит, как только что схватила Лучана! Но если мы будем быстры, большинству удастся прорваться! Вы готовы рискнуть?
– Готовы, воевода!
– Мы
– Мы попробуем!
– Стойте! – крикнул Глеб, перекрывая возбужденные голоса всадников. – Я еще не принял решение!
– Не указывай нам, ходок! – с ненавистью рявкнул воевода и хлестнул Глеба нагайкой по лицу.
Глеб резко отпрянул, кровь из рассеченной на лбу кожи закапала ему на висок и бровь. Бранимир отвернулся от Первохода и крикнул:
– Стрельцы, рассредоточьтесь! Мы прыгнем все одновременно! У этой дряни не хватит лап, чтобы…
Мощный удар кулаком в челюсть заставил воеводу прервать его речь. Бранимир слетел с седла и рухнул на землю. Глеб тряхнул ушибленным кулаком, взглянул на ошарашенных ратников и властно приказал:
– Стойте на месте! – Затем двинул коня вперед, на ходу доставая что-то из кармана. Ратники увидели, что это небольшая вещица, похожая на мыльный пузырь.
– Что это? – хрипло спросил Бранимир, поднявшись на ноги.
– Сушило, – ответил Глеб. Приблизившись к подрагивающему черному ручью, он распорядился: – Прыгнете только тогда, когда я разрешу.
Затем легонько размахнулся и швырнул вещицу в черный поток.
По грязевому ручью пробежала дрожь. Прозрачный пузырь пару мгновений качался на волнах, а затем стал стремительно всасывать в себя влагу, быстро увеличиваясь в размерах, как накачиваемый воздухом пляжный мяч.
– Приготовились! – крикнул Глеб.
Пузырь продолжал стремительно расти, всасывая в себя все новые и новые порции голодной грязи. Черный поток мелел на глазах.
Глеб напрягся и тихо прошептал:
– Крылатый бог Семаргл, помоги нам. – Затем выждал еще несколько секунд и крикнул: – Вперед!
Резко взяв с места, Глеб первым направил коня к кромке грязи. Прыжок – и конь Глеба, по широкой дуге перелетев через обмелевший поток, приземлился на хрусткий валежник.
– Не останавливайтесь! – крикнул Глеб через плечо.
Краем глаза он увидел, что Сушило раздулось до размеров трансформаторной будки. Два десятка всадников, словно огромные птицы, взмыли на своих конях… И в этот миг раздался чудовищный хлопок. «Сушило» взорвалось, обдав все вокруг потоком голодной грязи.
Глеб осадил коня, за спиной у него послышались отчаянные вопли. Он обернулся. То, что Глеб увидел, напоминало сцену из фильма ужасов. Несколько полуобглоданных человечьих и лошадиных тел валялись на траве, а по этим телам ползали, как черные пиявки, сотни ошметков черной грязи. С невероятной быстротой, подобно адским пираньям, обгладывали они трепещущую, горячую плоть.
Рядом с Глебом осадил коня Рамон. Обернувшись назад, итальянец на секунду замер, а затем согнулся с коня, и его шумно вырвало.
3
– Мы потеряли пятерых стрелков! – прорычал Бранимир, усевшись на бревно.
– Да, – хмуро прорычал Глеб.
Воевода посмотрел, как стрельцы разводят костер, затем снова взглянул на Глеба и угрюмо проговорил:
– Что ты на это скажешь, ходок?
– Ничего.
– Кажется, ты взялся довести нас до гнезда упырей в целости и сохранности.