Облачиться в шкуру волчицы
Шрифт:
* * *
На случай, если что-то шло не так, у Мальвины всегда был один и тот же план -- придумать новый план. Или два. Или несколько. Пробраться в свой номер не получилось, тем более незаметно, вернуть себе человеческий облик -- тоже.
Интересно, какая погода на улице? Вечером было где-то минус пятнадцать, к ночи должно было ещё похолодать. Но волчица, похоже, получилась сибирская, с длинной густой шерстью, так что не мёрзла. Мальвина только сейчас осознала, что она абсолютно голая, и от этой мысли смутилась. Почувствовала, как вспыхнули щёки, но вряд ли под шерстью кто-то бы заметил
Сантьяго в облике козла тоже всегда появлялся без одежды, но это никого не смущало, Мальвина даже никогда об этом не думала -- животное и животное. Да и пребывал он в нечеловеческом обличье всегда недолго. Никому, конечно, не было дело и до её наготы, скорее, людей мог настораживать или даже пугать сам факт нахождения крупной "собаки" без намордника и хозяина в неположенном месте. Как это произошло с сотрудницей гостиницы. Но самой Мальвине без одежды ощущалось совсем непривычно.
"Не отвлекаться на всякие мелочи" - скомандовала она сама себе. Нужен новый план действий. Например, если написать сообщение с призывом о помощи перед входом в гостиницу. Утром люди будут выходить, в том числе участники конференции, вот и увидят надпись, глядишь, кто-нибудь и поможет. Волчица встала перед крыльцом гостиницы и на плотном, утоптанном снегу начала выцарапывать: "Помо". Да уж, когтем писать совсем неудобно и долго и такое ощущение, что вот-вот его вывернешь и сломаешь.
Мальвина притащила толстенькую палочку и обвела четыре буквы, держа палку в зубах. Тоже занятие не из приятных и не из лёгких. Но что делать? Оставить сообщение надо было, времени в запасе оставалось много. Она старалась делать буквы толстыми, чтоб утром сообщение обязательно бросилось в глаза. Ветер немного запорошивал снегом её надпись, и чтобы увеличить шансы на успех, приходилось делать буквы ещё более толстыми. Слабенького освещения от фонарей на крыльце и из холла сквозь стеклянную дверь хватало, чтобы самой видеть результаты своих трудов, но вряд ли кто-то бы сейчас обратил внимание на неё. Впрочем, получить ещё раз палкой по спине не хотелось.
Через какое-то время на снегу перед крыльцом гостиницы "Заря" красовалась надпись: "Помогите! Мальвина Ястреб (номер 338) превратилась в волка! Позвоните Артуру Булкину". Конечно, не очень убедительно, но уж как есть. Если кто-то читал аннотацию к её докладу, то, может, и поверит. А если и нет, то кто-нибудь хотя бы может полюбопытствовать, что там творится в номере 338. Подумав, она, на всякий случай дописала: "Телефон в номере 338". Хотя, кто заинтересовался бы надписью, и без того смогли бы найти какие-нибудь контакты Артура.
Несмотря на навалившуюся усталость, Мальвина сделала ещё несколько попыток перевоплотиться в человека. Она выгибалась, она пыталась делать туловищем волны, она кувыркалась. Но зов не приходил. Похоже, с невозможностью вернуть свой облик до выступления на конференции придётся смириться. А потом Сантьяго проконсультирует при встрече.
Мальвина заползла в защищённую от ветра щель между крыльцом и большим сугробом. Ей и так-то в шкуре волка было нехолодно, но в этом укромном уголке она и вовсе почувствовала себя, как в комнате. По температуре, конечно, не по уровню комфорта. Она раскопала себе немного побольше места, свернулась калачиком и уснула, не обращая внимания на непривычный шум. "Вроде бы волки живут в лесу всю зиму и не замерзают" - мелькнула последняя мысль, призванная успокоить, ведь Мальвина привыкла считать, что вот так вот просто спать в минусовую погоду на улице -- это смертельный номер. А если вдруг она перевоплотится обратно во сне, то наверняка проснётся. Хотя, такого, вроде бы, и не бывает.
Снилось, как Артур приехал за ней в Томск, сам превратился в волка, и как они вдвоём убегали от администратора с тяжёлой палкой. Забегали за угол, превращались в людей, а женщина недоумённо вертела головой по сторонам в поисках
Мальвина проснулась, сквозь веки почувствовав, что уже светло. В носу стояла смесь запахов снега, кирпичей, стекла, бензина, деревьев, нескольких человек. Шумел включенный двигатель автобуса, и в ушах стоял неразрешимый гул десятков голосов его пассажиров, постояльцев гостиницы и время от времени даже появлялись обрывки фраз, подслушанные в салонах проезжающих мимо машин. Обратного превращения во сне не произошло, Мальвина по-прежнему оставалась волчицей. Она разлепила веки, и на глаза упали несколько хлопьев снега. Она мотнула головой, снежинки слетели, но тут же им на смену упали новые. Волчица обнаружила, что с неба сыплет снег, и вся она присыпана небольшим слоем. Бок она себе отлежала, но по ощущениям ничего не отморозила.
Интересно, кто-нибудь уже прочитал её послание на снегу? В автобусе сидели люди, явно не один и не два. Не может быть, что никто из них не заметил надписи. Ага, прочитали, тут рядом, свернувшись, волчица спит, и никто даже из любопытства, даже шутки ради не ткнул в неё? Может, не заметили?
Мальвина встала, отряхнулась и глянула на то место, где она вчера оставила надпись. Никакой записки она там не увидела -- вся площадка перед гостиницей была занесена свежевыпавшим снегом, лишь отчасти утоптанным утренними следами. "Ненавижу! Снег, слышишь, ненавижу тебя!" - хотела она крикнуть куда-то вверх, но получилось только полузавывание-полулай. Каких трудов ей стоило оставить здесь эту надпись, но ночью или под утро начался снегопад, и перечеркнул её усилия холодными, равнодушными хлопьями!
Ветра уже не было, потеплело по сравнению со вчерашним вечером, но снег всё падал. Ясно, что пока он не закончится, оставлять записки на снегу бесполезно, их тут же будет заносить. А когда снег закончится -- вот это как раз и неясно. А хотелось бы знать.
Из гостиницы выбежала девушка. Серое пальто было застёгнуто всего на пару пуговиц, чёрные, растрёпанные волосы торчали из-под белой вязаной шапки. Большая сумка с орнаментом была перекинута через плечо и бухалась о бедро при каждом шаге. Мальвина уловила запах девушки. Кажется, это была смесь шампуня на основе хвои, отбеливающей зубной пасты, пудры и какого-то необъяснимого запаха то ли кожи, то ли пота, который у каждого человека был индивидуален, по которому можно было бы различить между собой людей, если бы они не пользовались ни пудрой, ни шампунями, ни духами. Девушка забежала в автобус, выдохнув "Уфф!".
– Рит, ну ты самая последняя!
– раздался из автобуса насмешливый мужской голос. Девушка не ответила, лишь продолжала громко дышать и шла по салону, наверное, в поисках свободного места.
Если в самом деле эта девушка не была последней, то тем участникам конференции, кто задержался в гостинице ещё дольше, не повезло, потому что автобус тронулся -- жаждущие поделиться друг с другом фундаментальными проблемами теоретической и прикладной механики поехали в ТГУ. Недолго думая, Мальвина побежала следом. Соблюдать скорость автобуса вряд ли удастся, но если хотя бы понять, в каком направлении он едет, она, скорее всего найдёт университет, ведь он, вроде, недалеко, а там, глядишь, и представится ещё одна возможность передать весточку кому-нибудь из незнакомых ей коллег, которые, кстати, тоже живут в гостинице "Заря", а значит могут сообщить администратору о таинственной девушке-волчице из номера 338.