Обладание Лили
Шрифт:
— Это точно.
— Микки доставил тебе неприятности прошлой ночью, когда ты отвез его?
— Нет, сэр, это была быстрая работа. После не было ничего, кроме уборки беспорядка.
— Что ж, этот жирный ублюдок решил, что в полицейском участке его шансы найти свой пропавший палец выше. На какой руке ты отрубил мизинец?
— Тупой ублюдок. Правая рука, сэр, — сердито говорит он.
— Да, так и есть. Держу пари, что правая рука все равно доставляла ему проблемы, — усмехаюсь я.
— Я действительно пытался убедить Микки в серьезности
— Это не твоя вина, Эндрю.
— Спасибо, Люцифер.
Кивнув, протягиваю руку и хватаю металлическую чашку в подстаканнике. Приятно знать, что мои парни знают, чего я хочу, когда они приходят ко мне работать. Черный кофе согревает мой желудок, когда я снова смотрю на папку.
— Черт.
— Сэр?
— Ненавижу бумажную работу, — я трясу головой. — Бумажную работу и глупых людей.
Жизнь в моем мире, как и в легальном, в основном черная или белая. Все зависит от того что ты можешь сделать для меня и перешел ли ты мне дорогу. Я тщательно отбирал окружающих, чтобы они были теми людьми, которым я могу доверять.
Эндрю, сидевший передо мной – один из тех, кого я выбрал в качестве доверенного сотрудника. Он делает все в точности, как я прошу. Не сомневается в приказах и не предает меня. Я внушил ему чувство преданности и уверенности.
Я не нянчусь со стукачами, ясно дав понять это каждому, кто на меня работает. Последний человек, который пытался меня сдать, произвел неизгладимое впечатление на моих парней и на всех тех правительственных ублюдков, которые жаждут посадить меня в тюрьму. Думаю, так и происходит, когда ты убиваешь этого парня и всех членов его семьи.
Это эффективное послание, когда ты стираешь чей-то род с лица земли.
Эндрю не облажался прошлой ночью, я знаю это. Такие люди, как Микки, часто встречаются. Почему-то они думают, что могут просто отказаться от своих обязательств без каких-либо последствий.
Думая о проблемах, которые нужно решить, я не должен забывать о Барте. Он уже несколько лет в моем окружении, и мысль о том, что он будет достаточно глуп, чтобы нае*ать меня и моих парней, расстраивает.
Но опять же, каждый хоть раз находит своего Иуду.
Подавшись вперед, я говорю:
— Эндрю, мне нужно, чтобы вы с Томасом присмотрели за Бартом.
Глядя в зеркало заднего вида, он говорит:
— В смысле проследить, не крыса ли он?
— Такое возможно, имели место слухи.
— Понял.
Томас и Эндрю были со мной дольше всех, я им безоговорочно доверяю.
Снова взяв папку, я просматриваю бухгалтерскую книгу.
Непогашенный долг был значительно сокращен за последнюю неделю, но, как и в жизни, всегда найдется какой-нибудь тупой мудак, готовый взять на себя больше долгов, чем он когда-либо сможет вернуть. Я стараюсь избегать таких говнюков.
Если я хочу оставаться успешным, мне нужно, чтобы мои инвестиции полностью вернулись с процентами.
Заехав
Ради Бога, кем он нас считает? Кланом тупых идиотов? Хотя, если честно, меня это заставляет мысленно усмехнуться, потому что на отпечатке руки не хватает мизинца.
Выйдя из внедорожника, я щелкаю пальцами Эндрю:
— Убери это дерьмо.
Он смотрит на отпечаток руки и закатывает глаза:
— Боже, Люцифер, о чем он, нахрен, думает?
Качая головой, не отвечаю.
Опустив голову под порывом холодного ветра, направляюсь в здание. Становится все холоднее, когда зима, наконец, показывает свое гребаное лицо. Здесь слишком долго было жарко, нам нужна зима. Долбаная жара порождает психов.
Дверь громко хлопает за мной, когда я прохожу мимо сломанного стола регистрации. Это здание старше меня и не видело честных работников много лет. Но в этом-то и вся прелесть, что здесь полно всего этого старого дерьма, которое в определенном смысле делает меня владельцем законного бизнеса. Даже если у меня здесь нет сотрудников.
Пройдя мимо всех штамповочных прессов и резаков для листового металла, я направляюсь к задней части здания. Нетрудно понять, где все происходило. Я просто иду по гребаному кровавому следу, словно Гензель и Гретель.
Снова покачав головой, я еще больше злюсь, когда вижу, сколько крови и гребаных ДНК-улик меня окружает.
Дойдя до задней части большого здания, вижу Микки, привязанного к стулу, с заткнутым кляпом ртом. По всему его лицу размазаны сопли и слезы. Он выглядит дерьмово.
Детектив выглядит не намного лучше. У него формируется синяк под глазом, а его обычно опрятный и аккуратный костюм окровавлен и разорван.
— Что, черт возьми, с тобой случилось, Соммерс? — спрашиваю я, подходя к трио. Саймон – единственный, кто выглядит нормально.
Саймон переводит взгляд на меня, когда я киваю головой. Засунув руку во внутренний карман пальто, он вытаскивает большой конверт, в котором полно денег.
— Этот кусок дерьма, — рычит Соммерс, прежде чем ударить Микки кулаком по лицу, — боролся со мной всю дорогу.
— Это очевидно, — говорю я. — Разве ты не видел чертов окровавленный отпечаток руки на своей машине?
— Черт, серьезно?
Кивая головой, я смотрю, как Саймон передает деньги Соммерсу.
— Да, и всю эту гребаную ДНК, которую ты оставил по дороге сюда.
Качая головой, он смотрит на Микки:
— Ты, тупой жирный ублюдок!
Соммерс дважды бьет едва живого Микки, прежде чем отступить назад. Плюнув на чувака, он говорит:
— Ты, бл*ть, испортил мой чертов костюм, куча дерьма.