Обладание
Шрифт:
Она смотрела на него, прижимая корзину к животу. Он выбрал самое безопасное обращение к ней, однако любопытство в глазах говорило о том, что он все еще пытается определить, кто она такая на самом деле.
— Я не леди, — поправила она юношу, напоминая в первую очередь себе о сути отношений с Аддисом. — Меня зовут Мойра Фолнер, и моя мать родилась вилланкой.
Глава 8
По мере приближения к Лондону движение на дороге становилось все оживленнее. Длинные вереницы путешественников вытянулись в обоих направлениях,
Четырехдневное путешествие оказалось для нее тихим адом, предзнаменованием ее ближайшего будущего в качестве содержанки лорда. Аддис откровенно проявлял свой интерес, а рыцари и сквайры продемонстрировали свое уважение к нему, игнорируя ее. Они помогали ей почтительно и сдержанно, но никто не заговаривал с ней, по крайней мере, не вел долгих бесед. Их отношение в точности напоминало то, как обращались мужчины с Эдит, когда Бернард оказывался поблизости. Но Мойра помнила и то, как они совершено по-другому относились к ней, когда Бернарда рядом не было.
Иногда она перехватывала взгляд кого-нибудь из рыцарей, и в нем явственно просматривалось, что их отношение к Аддису не простирается настолько далеко, чтобы захватывать и ее. И они терпят ее только потому, что он того пожелал, но все они, да и сама Мойра, прекрасно понимают, кто она есть на самом деле. Следующей ночью такая женщина, как она, запросто может оказаться в другой постели, и не исключено, что именно так и случится, когда она ему надоест. Вот что читала Мойра в этих взглядах.
По большей части Аддис был занят разговорами с сэром Ричардом; впрочем, она и не рассчитывала, что в такой мужской компании он сможет уделять ей много внимания. Ежедневно они обменивались дюжиной-другой слов, и с рассвета до самого вечера, когда они останавливались на ночлег, ничто не отвлекало ее от мыслей о возможных вариантах того, что ожидает ее в конце путешествия.
Если бы он оставил ее в покое, она могла бы чувствовать себя спокойнее, и ей легче было бы принять решение. Но на второй день, проснувшись, она обнаружила, что он лежит в повозке рядом с ней, прижавшись под одеялом к ее боку, обнимая ее. Каждую ночь он приходил и укладывался рядом с ней. В последнюю ночь она крепко прижалась к нему, желая, чтобы это никогда не кончалось, и понимая в душе, что это невозможно. Его мир не допустит такого нарушения устоев, да и сам он никогда даже не намекал на что-либо подобное.
«А потом будет еще хуже, — решительно напомнила она себе, — если только и делать, что ждать». Так протекали ее размышления, пока она, время от времени подхлестывая осла, приближалась на своей повозке к Лондону.
Дорога тем временем становилась все шире, и вдали уже показались городские стены. Она не могла сдержать удивления при виде их бесконечности. Лондон оказался просто огромным. Конечно, она слышала, что это очень большой город, но не ожидала ничего подобного. Город вырос из ограниченного стенами пространства, выплеснулся за их пределы и растянулся вдоль дороги рядами постоялых дворов и домов самых разных видов и размеров. С каждым шагом сильнее становились шум и запахи, и в конце концов все ее органы чувств попросту отказались что-либо воспринимать — столько было народа и такая вокруг царила суета. В конце дороги громоздились массивные рельефные ворота.
Аддис и Ричард приблизились к воротам, и навстречу им вышли
— Клятые рыцари, — беззлобно пробормотал он себе под нос.
— А что там происходит?
— Да не любят стражники, когда в город въезжают вооруженные люди, даже если всего-то несколько человек. Тут ведь наш король обитает, и ему не по нутру, когда чересчур много мужчин с оружием шастают у него под носом. Так что придется потерпеть, женщина. Они скоро уберут их с дороги.
Охранник жестом показал Аддису и Ричарду, чтобы они отошли в сторону, к стене укрепления.
— Так что, стражники могут не пустить их в город? — поинтересовалась она, медленно продвигаясь вперед вместе с вереницей путников.
— Смотря кто они такие. Сначала они выяснят, что да зачем, а потом уже и будут решать. Так что попросту их немного поспрошают.
У ворот появилась новая смена охранников. Из-за общей суеты на дороге действительно образовался большой затор. Мойра посмотрела на Аддиса, которого охранники забрасывали вопросами. Ее охватило ослепляющее желание. Эмоции, которые она сдерживала полжизни, едва не заставили ее развернуть ослика. Она не сводила с Аддиса глаз, запечатлевая картину в памяти, позабыв обо всем в приступе болезненного сожаления.
Лишь толчок проезжавшей мимо телеги вырвал ее из забытья. Пока она смотрела на Аддиса, ее окружили путешественники, отделив от воинов, и вереница повозок тронулась к воротам.
Она заставила себя оторвать взгляд от Аддиса и посмотрела на прямоугольник ворот, за которым ее ожидала свобода. Рыцари и сквайры съезжали с дороги, присоединяясь к Аддису и Ричарду. Она же не свернула, позволяя толпе увлечь ее с собой, прочь от него и его притягательной и разрушительной страсти.
Тень ворот упала на Мойру, и она подняла голову навстречу охраннику, но его внимание больше привлекала перебранка под стеной, чем какая-то торговка корзинами. Он махнул рукой, показывая, чтобы она скорее проезжала, и Мойра оказалась внутри городской стены.
Ее ошеломила открывшаяся за воротами невероятная картина, и в первое мгновение она едва не развернула повозку, чтобы вернуться к Аддису. Огромное количество людей, улиц, магазинов, животных. Кричащие дети, визжащие свиньи, лающие собаки сновали повсюду, не давая ей проехать. Разноцветные вывески качались над головой, над ними возвышались громады домов, некоторые из которых были высотой в три, а то и четыре этажа. Телеги и ларьки ломились от продуктов, выращенных в садах и огородах или приготовленных в печи, от товаров ремесленников и изделий из кожи; оживленная торговля большей частью проходила на перекрестках, где переулки поменьше вливались в главную улицу.
Она тут же потеряла ориентацию, не понимая, что творится вокруг, и вздохнула с облегчением, заметив высокий шпиль, вздымающийся над крышами зданий. В Солсбери кафедральный собор отмечал центр города, возле него всегда располагалась рыночная площадь, и Мойра предположила, что в Лондоне должно быть точно так же.
Ближе к собору улица стала шире. На площади оказалось полно торговцев и самого разнообразного люда. Кто-то торговался, кто-то просто пришел пошататься и провести время. Она спрыгнула с повозки и начала пробираться сквозь толпу, внимательно оглядываясь по сторонам в поисках дружелюбного лица.