Обладатель-тридесятник
Шрифт:
А потом вроде и сожгли ведьму, а все, кто к ней в дом войдёт, умирает. Или хворь какую страшную до конца своей укоротившейся жизни получает. По этой причине дом обязательно под огонь пускали. Вот так изводили людей с редкими, можно сказать, невероятно уникальными способностями. Столетиями изводили! А чего их трогать-то было? За что? Лечили, советы дельные по продолжению рода давали, помогали любые деревья взрастить, чуточку ближайшее будущее порой видели, много знали да помощь получали от своих предков в виде подсказок, советов, рекомендаций.
– Так нет же, всех уничтожили!.. – именно с такими возмущёнными ворчаньями сибирская ведьма заканчивала
Зрители сидели молча, потому что их специально предупредили о тишине. Даже в преддверии ритуала никто из посторонних не имел права подавать голос. Потому что уже тогда проводилась как бы предварительная настройка, основанная на родовой памяти. Или, иначе говоря, давалась некая привязка для умерших членов семьи.
Но вот и она закончилась. Обе Сестри стали быстро зажигать расставленные свечи, подготовленные горки трав, а напоследок погасили работавшие до того фонари. Плотные шторы на окнах, вентиляционные трубы на крыше и несущий снаружи здания вахту Кракен-2 гарантировали полное таинство начавшегося действа. Никто ничего не мог подсмотреть или подслушать, а разносящиеся далеко по округе воздушные массы никак не могли быть идентифицированы к одному месту, к раскинувшемуся в лесу комплексу, который получил пока ещё неофициальное название «Империя Хоча».
Минут через пять, когда дурманящий ароматный запах распространился по всему объёму зала, а потом и проник во все щели, обе ведьмы стали петь в два голоса очень громко и завораживающе. Причём слов было мало, да и не все улавливались сознанием. Скорей пение напоминало насыщенный низкими, даже чуточку хищными обертонами зов. Так, наверное, древние охотники воспевали рассвет. А может, матери звали ушедших далеко в горы детей. Или вполне возможно, что таким зовом-прощанием древние славяне провожали в последний путь усопших из своего рода. Подобное пение могло быть одновременно и приветствием, и прощанием, и угрозой, и предупреждением. А могло, в самом деле, изрядно перепугать не то что женщину, но и мужчину.
Поэтому поборовший первую растерянность обладатель уже чётко сосредоточился вторым потоком сознания на резервуаре своей силы и попутно присмотрелся к беременной Шулеминой. Та сидела вполне спокойно, а вот идущий к ребёнку ручеёк поддержки вдруг резко утолстился, а потом и создал вокруг тела матери нечто в виде светящегося кокона. То есть уже само пение и окружающая обстановка были восприняты Кольцами как потенциальная угроза ещё совершенно крошечному сгустку будущей человеческой жизни. Но что характерно, после создания кокона и будущая мамаша как-то расслабилась, расправила плечи и даже безмятежно улыбнулась. То есть защиты воздействовали не столько на само дитё, как на его носительницу, ограждая от возможного стресса.
«Тоже надо будет запомнить и взять на заметку, – размышлял Загралов. – А то получаются разночтения: ведьма говорит одно, а Цепь реагирует совершенно иначе. Значит, некая опасность всё-таки существует…»
Но отправлять сейчас младшую жену спать было и поздно и неуместно. Сожаления о своей мягкотелости и слабости характера несколько запоздали. И пришлось сосредоточиться
А там и сам призыв состоялся. Без внешних эффектов и уже тем более несуразных звуков в самом финале звучащей песни стали возникать на высоте примерного человеческого роста размытые, просвечивающиеся фигуры обнажённых женщин. О красоте или уродстве их тел задумываться не приходилось, потому что колеблющееся, подрагивающее изображение вызывало скорее мистический страх, а не любопытство. Возраст их тоже не замечался. Да и более ясно, более отчетливо проступали только лица.
Причём первой, и более цельной, можно сказать, что от бёдер и выше, сформировался дух бабушки Елены Сестри. А все более древние предки проявлялись всё меньшим и меньшим количеством тела. Доходя порой лишь до одного призрачного лица. Видно, ох как тяжело появляться из огромных далей запредельного мира.
Так вот, вначале появилась только бабушка. Если бы ритуал проводился малый, то на этом бы всё и закончилось, но ритуал призыва проводился «полный». То есть такой, во время которого к вызывающей персоне старались прийти чуть ли не все предки ведьмы по материнской линии. И делали его сразу две ведьмы, чего никогда не было в семейной истории. Правда, Елена предупреждала, что наибольший максимум появления – это четыре, в самых исключительных случаях, о которых упоминается в истории, – это пять личностей. И не всегда эти личности из разных поколений. Например, вместе с бабушкой может явиться её сестра или родная тётя, а то и двоюродная. Очень редко являлась прабабушка. Ну а уж мама прабабушки – и того реже.
Нынешний призыв, наверное, стал и навсегда останется рекордным. Уже появившаяся первой бабушка давно общалась с внучкой, а новые и новые привидения всё прибывали и прибывали. Молча зависали на заднем плане и только внимательно прислушивались к разговору да несколько близоруко присматривались. В конечном итоге их собралось в большой зале шестнадцать особей. Чему в первую очередь поразилась сама бабушка, несколько раз нервно оглядывающаяся по сторонам.
Чудо призыва состоялось!
Глава 5. Общение
Но главной нити разговора прибывшая первой призрачная личность старалась не обрывать и на выяснение обстоятельств своего появления здесь отвлекаться только в последнюю очередь. А начала она с довольно радостного, искреннего восклицания:
– Внученька! Дорогая! Как я рада тебя видеть! – казалось бы, какие эмоции могут быть у такого создания? А вот, однако же, имелись!.. Разве что голос звучал несколько странно, словно из внутренностей наглухо заваренной бочки.
– И я рада, бабушка! – ответила Сестри, и ей тут же вторила Сестри-2:
– Я так по тебе соскучилась.
К тому моменту родственница успела рассмотреть, что прямо перед ней сразу две одинаковые девушки:
– Ой!.. А что это?!. Как?.. – прозрачные руки в явной угрозе вскинулись в двух направлениях.
– Всё очень просто, – последовали пояснения спокойным голосом. – Я сейчас одна из младших жён Высшего Владетеля символа-печати Ялято. А он создал с меня вторую ипостась, которая может быть и телесной, и в виде невидимого духа. Мало того, будучи духом, я могу воздействовать из того мира на этот, то есть я стала ещё и полноценным таюрти, духом-убийцей.