Обман зрения
Шрифт:
— На что вы намекаете?
— Факт — это просто событие. Оно происходит или же не происходит. Гораздо важнее ваше отношение к этому событию. Если вы выглядите и чувствуете себя моложе своих лет, ваш истинный возраст не имеет значения.
— Вы читали басню «Ворона и лисица»? — спросила я.
Мы оба засмеялись.
— Иными словами, «кончай трепаться». Я правильно понял?
— Правильно.
— Вы мне нравитесь, Фейт, — произнес он с какой-то новой откровенностью. — Это действительно так. Мне редко нравятся женщины.
— Вы собирались рассказать мне, как вы встретились с Кассандрой.
Откинувшись на спинку стула, он допил свое вино и налил себе снова.
— Вы должны понять, что Сэнди — это вся моя жизнь, моя судьба, — начал он со вздохом.
— Была.
— Была, есть… Какая разница?
— Скажите еще раз, где вы встретились?
— В Сент-Морице.
— Вас с ней кто-то познакомил?
— Она приехала кататься на лыжах, а я был ее гидом. Когда я заехал за ней в отель и спросил, какую программу она предпочтет, она ответила: «Я предпочту вас».
Он грустно улыбнулся, на миг вернувшись в прошлое.
— Сколько ей было лет?
— Девятнадцать.
— Вы знали, кто она, когда с ней познакомились?
— Что вы имеете в виду?
— Вы когда-нибудь слышали о Холте Гриффине?
— Non! Certo non! [3] — воскликнул он.
— А когда же вы узнали, кто она?
— Когда было уже поздно. Великий Холт Гриффин, — с горечью произнес он, качая головой. — Какое чудовище!
3
Нет! Конечно же, нет! (ит.)
— В каком смысле?
Мади закурил и допил свой бокал.
— В каком смысле? — повторил он. — Лучше вам этого не знать.
— Но я хочу знать, — горячо произнесла я.
Он выпустил струю дыма. Взгляд его стал холодным и отсутствующим. Он закусил губу.
— А что вам известно о нем?
— Немногое. Только то, что он был очень богат и происходил из почтенной семьи. Очень элегантен. Возможно, бисексуал. По крайней мере так говорил мне Гарри Питт. В «Хейвене» нет ни одного его портрета. Странно, правда? Я видела его фотографии в газетах, но у меня нет о нем четкого представления.
— Я вам расскажу одну историю, — сказал Мади, прищурившись.
— Давайте.
— Холт назвал одну из своих скаковых лошадей в честь дочери — Кэсси Миа. Когда Сэнди было двенадцать лет, он как-то забрал ее из школы, и они полетели на его личном самолете в Луисвилль, где проходили скачки. Там он разыграл целый спектакль, познакомив ее с жокеем и дав повозиться с лошадью в стойле. За скачками они следили из личной ложи Холта.
— Пока звучит неплохо, — вставила я.
— Не спешите, — ответил он, поднимая руку. — Кэсси Миа не пришла первой. Когда Сэнди попросила
— О Господи! — задохнулась я. — Невероятно. Застрелить лошадь без всякой причины? Вы уверены, что она не захромала и не стала калекой?
— Нет. Слушайте, что было дальше. Они переночевали в Луисвилле, и всю обратную дорогу Сэнди проплакала. Но когда они прилетели домой, угадайте, кого она там увидела.
Я растерянно покачала головой.
— Ту самую лошадь. Кэсси Миа.
— Что? — спросила я, не веря своим ушам.
— Да. Кэсси Миа была жива и здорова. Холт и не думал ее убивать. Наоборот, подарил ее Сэнди.
— Не понимаю.
— Видите ли, он хотел продемонстрировать Сэнди свое могущество и показать ей, что волен распоряжаться жизнью принадлежащих ему существ, как ему вздумается. Чтобы она сделала соответствующие выводы.
— Господи, какой ужас!
Мади усмехнулся:
— Это еще цветочки.
— Не могу в это поверить. А где же, черт побери, была Фрэнсис?
— Она панически боялась мужа, как и все, кто знал его близко. Нет, не совсем так. Его боялись все, кто хоть в чем-то от него зависел.
— Что вы хотите этим сказать?
— Если вы от него не зависели и ни о чем его не просили, тогда вам ничего не грозило. Он мог быть очень щедрым — как добрый друг и бескорыстный благодетель. Но горе тем, кто в нем нуждался. И особенно тем, кто состоял с ним в родстве.
— Я что-то не припомню, как он выглядел.
— Обаятелен, элегантен и утончен. Всегда безукоризненно одет, как истинный джентльмен. Неплохое чувство юмора. В общем, он был совершенно неотразим. Даже мне он сумел понравиться при нашей первой встрече, — с неприязнью произнес Мади.
— Вы думаете, Фрэнсис его любила?
— Она любила его деньги и положение.
— Но не его самого? — допытывалась я.
— Не думаю, что она отделяла человека оттого, чем он обладал. А все, чем обладал Холт, вызывало у нее священный трепет. В конце концов, это он сделал из нее гранд-даму. До встречи с ним она ничего собой не представляла. Холт научил ее разбираться в искусстве и всем тонкостям светского обращения. А потом, как это часто бывает, ученица превзошла своего учителя.
— А Кассандра его любила?
— Он был ее отцом. Дочери любят своих отцов, разве не так?
— Это он ее убил? — напрямую спросила я.
Мади отвел глаза и покачал головой, но я знала, что он, как и миссис Гриффин, чего-то недоговаривает. Я была уверена, что они оба знали правду об убийстве Кассандры. Роберто показался мне уставшим от войны наемником, который готов перейти на сторону противника. Через какое-то время мне наверняка удастся его разговорить.
— И что было после того, как вы встретили Сэнди? — спросила я, решив чуть ослабить натиск.