Обмани меня

Яр Юлия

– Милочка, вы читать умеете? Или смотреть на таблички у входа ниже вашего достоинства? На двери черным по белому написано, что у нас сегодня дезинфекция.

– Тараканов морите? – закашлялась я.

– Нет, но тоже вредителей, - скривилась старуха и не без удовольствия добавила. – Тем удивительнее, что сморило и вас, не правда ли?

Будучи еще не в состоянии вести диалоговые войны, я демонстративно пропустила эту реплику мимо ушей. А Иоланта, не встретив ожидаемого сопротивления, продолжала с упоением бить лежачего.

– Так в чем же дело, дорогая?

Вы не нашли на объявлении знакомых букв? Или решили, что одолеете яд белого дурмана в одиночку, без соответствующей защиты? – она постучала скрюченным узловатым пальцем по плотной маске, которая при детальном рассмотрении все больше напоминала противогаз, с мелко сеткой в районе носа.

Признаться в собственной невнимательности для следователя равносильно объявить во всеуслышанье о собственной профнепригодности, поэтому вариант сказать правду я отмела сходу. Невооруженным глазом было заметно, что мадам ди Люмаж так и подмывает вколоть в меня очередную булавку для того, чтобы почувствовать собственное превосходство.

И тут меня осенило.

Иногда нужно говорить людям то, что они желают услышать. Когда уши измазаны медом лести, то голова перестает быть начеку и хуже соображает. Если я скажу деканессе то, что она так жаждет от меня услышать, возможно она станет словоохотливее и поделится со мной тем, что хочу услышать от нее я.

Нехотя приняв покаянный вид и раболепно опустив глаза в пол, я смущенно произнесла:

– Откровенно говоря, я подумала что-то вроде «зараза к заразе не прилипает» и решила, что ваш дурманов яд меня не возьмет…

Мой голос звучал тихо и приглушенно, так что я в полной мере ощутила себя первоклассницей, пытающейся оправдаться перед строгой бабушкой за первую в жизни двойку. Сильно вжившись в роль, я даже принялась ковырять пол мыском ботинка.

Ой, ну что за актриса? Оскара мне, срочно.

Зато, когда я подняла глаза, на «бабушку» было любо-дорого посмотреть. Мадам ди Люмаж сияла от счастья аки неоновая лампочка, а над ее головой растянулся воображаемый транспарант с сакраментальной фразой «я же говорила».

«Отлично», - мысленно усмехнулась я. Клиент созрел, осторожно начинаем допрос.

– Не знала, что кафедра зелий требует столь тщательной дезинфекции, - осторожно заметила, с интересом озираясь по сторонам. – Не вижу ни единой пылинки, у вас здесь просто стерильная чистота…

Пожилая мадам одарила меня таким взглядом, каким обычно смотрят на буйнопомешанных: смесью жалости, снисходительности и брезгливости. Но поразмыслив несколько мгновений, все же снизошла до объяснений.

– От постоянной работы котлов собирается копоть. Остатки сухих трав, ядовитые испарения различных зелий, все это жирной пылью оседает на мебель и стены. Концентрация опасных веществ в воздухе может привести к непредвиденному результату. Для того чтобы не подвергать учеников опасности, мы устраиваем генеральную чистку корпуса каждый месяц, предупреждая всех заранее о дне ее проведения.

Не обратив внимания на очередной вражеский выпад, я уточнила:

– И много у вас сейчас учеников?

–

Меньше, чем хотелось бы, - вздохнула Иоланта и, отойдя к небольшому буфету в углу, принялась готовить травяной чай. – Всего лишь несколько десятков.

– Странно. Мне казалось, что вы преподаете очень увлекательный предмет, - искренне удивилась я.

– Приготовление зелий сложная наука, она требует точности и предельной внимательности, - пожала плечами профессор, ставя передо мной чашку с дымящимся напитком. – Вот, выпейте. Это приведет вас в чувство.

Я благодарно кивнула и сделала глоток. Крепкая пряная жидкость приятным теплом разлилась по телу, окончательно рассеивая клочки дурманящего тумана у меня в голове.

– К тому же, сегодня почему-то принято считать науку о зельях исключительно женским ремеслом, - продолжила мадам, усаживаясь в свое кресло. – Хотя в стародавние времена многие выдающиеся маги и колдуны были отличными зельеварами и ничуть не гнушались этого занятия. И если хотите знать мое мнение, то та же самая артефакторика значительно сложнее для изучения, чем зелья, - продолжила женщина.

– А из нынешнего поколения есть кто-нибудь выдающийся? – украдкой спросила я.

– Выдающихся – нет, - категорично отрезала ведьма. – Есть парочка способных, из которых при должном образовании может выйти что-то пристойное, но это все.

– А мисс Делинжер? Я слышала, что она очень интересовалась вашим предметом и даже достигла определенных успехов, - заметила я.

При упоминании имени пропавшей адептки мадам ди Люмаж едва не подскочила на своем месте и с подозрением покосилась на меня, начиная догадываться, что весь этот спектакль был затеян ради этого единственного вопроса.

– Беатрис действительно посещала дополнительные занятия по моему предмету, - нехотя призналась старуха.

– Мне говорили, что она изобрела какое-то зелье и даже хотела его запатентовать, - не отводя глаз призналась ей.

Иоланта в ответ лишь хмыкнула и закатила глаза.

– Люди столько веков изучали травы, их свойства и соединения, что изобрести что-нибудь новое в зельеварении на сегодняшний день практически невыполнимая задача, - ответила профессор.

– Так она не совершала никаких открытий в зельеварении? – я пристально следила за реакцией собеседницы, но та ничем не выдала своего волнения.

– Нет. Во всяком случае, я ничего об этом не знаю, - пожала плечами та. – Однако, мисс Делинжер интересовалась не столько самими зельями, сколько их использованием в различных ритуалах. Насколько мне известно, она так же числилась в любимчиках у мистера Спока, который и преподает этот предмет. Осмелюсь предположить, что ее открытие, о котором вы упоминаете, связано больше с ритуалом чем со мной. Спросите об этом господина Спока.

Мадам ди Люмаж отвернулась к окну и погрузилась в собственные размышления, никак не реагируя больше на мое присутствие. Поняв, что разговор окончен, я поблагодарила деканессу за спасение и заботу и, дождавшись рассеянного кивка, поспешила ретироваться.