Обмани, но люби
Шрифт:
Прошла, наверное, минута, прежде чем Дант снова заговорил:
– Он заставит тебя аннулировать брак.
– Не заставит, когда узнает, что мы полюбили друг друга с первой встречи и с тех пор уже не расставались. Я не мог позволить ей улететь завтра в Нью-Йорк.
Дант взял из рук брата свидетельство и внимательно изучил его.
– Но жениться на дочери Люсианы… – Он перевел глаза на Беллу, которая веселила Кончитту.
– Мы не обсуждали это раньше, но я уверен – именно что-то подобное случилось с отцом, когда он встретил Люсиану.
Дант
– Я это понял, когда немного подрос. Папа никогда не любил маму по-настоящему.
– Да, – прошептал Леон, удовлетворенный, что и брат его пришел к тому же выводу. – Вот почему нас настолько травмировало, что он женился так быстро.
– Да уж, тут ничего не скажешь.
Леон кашлянул:
– Я уже давно хотел сказать кое-что. Я подвел тебя, когда уехал учиться в Рим. Не нужно было бросать тебя, но я так горевал, что думал тогда только о себе. Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь меня простить.
Дант посмотрел на брата с прежним мягким выражением, которого Леон не видел у него с давних пор, но он явно не находил слов. У Леона защемило сердце.
Он взял из рук брата свидетельство:
– Мы сейчас пойдем к родителям, и было бы здорово, если бы ты пошел с нами для поддержки. Ты отлично знаешь, как реагирует отец, если мы позволяем чувствам брать верх над долгом, как он его понимает. Если он не сможет с этим примириться, мы с Беллой и Кончиттой переберемся в Нью-Йорк.
– Ты даже на это готов пойти? – удивленно спросил Дант.
– Да, ради жены и дочери. – Он положил руку брату на плечо. – Спасибо, что открыл мне. – Он повернулся к Белле и взял у нее ребенка. – Пойдем, моя маленькая красавица. Мы сейчас войдем в палаццо с главного входа и порадуемся этому прекрасному дню.
Глава 8
– Минутку Леон, я только захвачу из машины пакет с подгузниками, – Белла догнала его, когда они отошли подальше от крыльца. – Что бы ни случилось дальше, ты высказал, что у тебя на сердце, и твой брат знает, что ты его любишь. Следующий шаг за ним.
Леон взял ее за руку:
– Он меня тревожит. Не забывай, он Малатеста.
– И я горжусь тем, что вышла замуж за одного из них. И потом… Дант же не захлопнул дверь у тебя перед носом, а это уже кое-что.
– Ты готова предстать перед родителями?
Белла кивнула:
– Скажи честно: тебя все-таки волнует их реакция?
– Нет, Белла.
– Тогда в чем дело?
– Вся твоя прежняя жизнь была не такой, как у многих, даже день свадьбы проходит необычно. Я…
– Вот вы где! – воскликнула Люсиана, прервав Леона. – Я видела, как машина проехала по дороге, но потом вас так долго не было, что я пошла посмотреть, в чем дело.
Белла побежала к матери навстречу, и они обнялись.
– Леон зашел на минутку поговорить с Дантом.
– Это была очень длинная минутка, когда ждешь с таким нетерпением. Саллисто с утра пошел в банк, но вернется с минуты на минуту. – Люсиана потянулась к девочке. – Какая нарядная! Где это вы были?
– В
Леон понес дочку в дом, решив, что возня с Кончиттой будет хорошей прелюдией к тому, что затем последует. Он передал малышку Белле, и женщины удалились в гостевую комнату, а он тем временем прошелся по гостиной, поглядывая на знакомые с детства семейные фотографии. Одну он особенно любил: на ней мама в саду в широкополой шляпе, присев на корточки, сажала розовый куст. Она страстно любила цветы. И своих сыновей.
Он взял фотографию:
– Мама, если бы ты была сегодня здесь! Ты полюбила бы Беллу так же сильно, как любила Бенедетту.
Услышав голоса, Леон поставил фотографию на место и, обернувшись, увидел, что женщины уселись на диване, и Белла кормит Кончитту из бутылочки.
– Я знаю, она обычно спокойная, но все-таки удивительно, как вы решились взять ее с собой на мессу, – сказала Люсиана.
Белла выразительно взглянула на Леона. Он подошел и сел рядом на стул.
– Не на мессу. Мы встречались с отцом Люком частным образом.
– Зачем?
– Сегодня утром твоя дочь оказала мне честь, став моей женой. – Леон достал свидетельство и протянул его Люсиане. – Прошлой ночью мы все обговорили. Я попросил Беллу выйти за меня замуж, чтобы, вернувшись в Нью-Йорк, она не встретила какого-нибудь другого мужчину. Ты сама видишь, что Кончитта уже от нее без ума.
Люсиана перевела на Беллу глаза, в которых стояли слезы.
– Я хочу узнать только одно. Ты любишь его? Потому что если нет, дорогая, то…
Леон хорошо понимал, почему она спрашивает об этом.
– Все в порядке, мама, – мягко засмеялась Белла. – Когда я в первый раз увидела Леона, подумала, что он похож на принца Римини. Он даже немного меня напугал, но и очень взволновал.
– Вполне понимаю тебя, – проговорила Люсиана. – В Леоне много необычного.
– Я боролась с собой, но все благие намерения вылетели в окошко. Вышло так, что мы стали много времени проводить вместе. А потом я познакомилась с Кончиттой. Мы втроем так славно повеселились в дельфинарии, что уже больше не захотели расставаться, правда? – И Белла поцеловала малышку в голову. – Мы видели там очень много папочек, но ни один из них не мог сравниться с твоим.
– Леон исключительный отец. – Эти слова Люсианы заставили его снова испытать стыд за свое давнее поведение.
– Но я все равно еще не догадывалась, насколько глубоко его полюбила до того момента, как он сделал мне предложение, – произнесла Белла. – Мысль о том, чтобы отказать ему и вернуться в Нью-Йорк, показалась слишком ужасной.
Люсиана сорвалась с места, обняла Беллу, потом Леона:
– Я так рада этой новости, что не могу сдержаться!
Леон поймал взгляд жены. Если Белла и сомневалась насчет того, правильно ли поступает, выходя за него замуж, счастье ее матери наверняка рассеяло все сомнения.