Обмануть смерть
Шрифт:
Стоило подойти, и что-то крикнули. Не требовалось знать язык, чтобы определить: это запрещение идти дальше. Маргат ответила, и в череде множества незнакомых слов прозвучало ее имя. Какое-то время они переговаривались. Потом здешний народ зашевелился, и оружие исчезло из рук. Несколько человек принялось спускаться, остальные просто разглядывали экспедицию, причем теперь появились и женщины с детьми.
— Хотели знать, кто мы и куда идем. Я сказала направление, без упоминания Ямы. Якобы идем в Султанат. Есть еще одна дорога помимо обычной. И попросила продать еду и животных, — объяснила проводница суть переговоров. —
— Почему не сказать правду? — возмутился Пулад.
— Потому что тогда пришлось бы объяснять, куда и почему забрели. И выложить про крато. С этой минуты наша жизнь не стоила бы ничего. Уж точно — продавать не стали бы даже снег.
— Думаешь, не знают?
— Откуда? Мы шли с последним караваном, и сюда попали первые. Весть придет, но не в ближайшие дни. Есть шанс обогнать ее и уйти вперед.
«Никому до сих пор не пришло в мудрую голову, — подумал Феликс, — а как мы сможем вернуться? Ведь рано или поздно известие о стоящих вне закона дойдет до всех, и что тогда? Их здесь сотни. Нечего и пытаться пробиться». Он в очередной раз оставил сомнения при себе. Дезертировать бессмысленно и некуда. В одиночкупогибнет еще быстрее.
— Предложили заночевать там, — она показала на расщелину возле реки. — Я отказалась. Настоящая западня.
Проводница замолчала, потому что приближались первые из жителей. Впереди важно выступал дряхлый старец, опираясь на излишне высокий посох, скорее, символ, чем реальную опору. Несмотря на солидный возраст, вполне боек. Остальные и не пытались обогнать.
Остановились, всей толпой жадно принялись разглядывать приезжих. Маргат опять принялась переводить, часто даже не дожидаясь ответа. У гостей осведомлялись о здоровье, благополучии семей. Она отвечала тем же. Попутно Феликс услышал хвалу Псатху — богу жизни, и Молгыза — здешнему аватару Воина. Неизвестно, уловили ли остальные имена, он просвещать не стал. Какой смысл возмущаться чужими верованиями, раз у горцев придется просить помощи. А Пулад мог бы и взбеситься.
Всем хорош и настоящий боец, однако в иных отношениях упертый хуже осла. А с сильными не хочется спорить и ссориться. Зависело бы это от него, не стал бы кричать и возмущаться в беседе. Хорошо, хорошо — ваши речи умнее, ваша религия самая лучшая. Не лучшая, а единственно правильная, вы говорите? Ладно, согласен. Слова стоят дешево, а верит он только в себя и товарищей. Не в богов. Им до простого человека мало дела. Помогать в схватке не станут. А пока все висит на волоске, и в любой момент может начаться драка.
Окружающие мужчины кроме старейшин — молодые крепкие люди. Красавцы с ослепительно белыми зубами все на подбор. Даже у пожилых рот почти в порядке. В империи в этом возрасте сохранить, чем жевать — немалое счастье. Да и странно смотрится. Детей не видно, только взрослые и крепкие парни. Многие с очень характерными шрамами. Эти воевать умеют и любят, но сейчас без оружия, в знак доверия. Кинжалы не в счет. Это признак свободного, а не сигнал об опасности. Хотя при необходимости просто задавят численностью.
Старейшина сделал широкий жест, и двое молодых горцев пригнали подозрительно косящего теленка. Пришельцы не успели опомниться, как его завалили и, взрезав грудную клетку, извлекли еще бьющееся
— Если они сядут с нами вместе трапезничать, — сквозь зубы сказала Маргат, — нападать уже не станут, пусть в дома и не пустят.
«Интересно, — подумал Феликс, — а счет нам за питание выставят? Хотя какая разница. Император заплатит. Лишь бы не отравили».
И они не разочаровались. Был сварен вкусный суп, приправленный овощами. За ним последовали рисовая каша с поджаренными кусками говядины и недурственное пиво. Общая трапеза очень скоро превратилась в некое подобие праздника, где говорить все равно могла одна проводница, а остальные объяснялись в основном жестами, и потому обидеть кого-то было сложно. Ели, пили, произносили непонятные без толмача тосты и радовались очередному удачно завершившемуся дню. После горячей пищи, дружеских посиделок и обещания продать необходимое настроение у всех снова повысилось.
Наутро, не успели продрать глаза, появились всадники, пригнали целый табун для торговли. Как и все прочие горские лошадки, здешние оказались низкорослы и волосаты, но той самой породы, которая способна прожить на подножном корму и вынослива не хуже ослов. Этих тоже предложили, но легионеры сразу отказались. Коняшки ничуть не хуже, зато привычнее и не столь упрямы. Каждого жеребца осматривали совместно очень тщательно. Щупали ему бабки, гладили пах, раскрывали рот для проверки зубов и определения по ним возраста и, наконец, испытав на рыси, покупали.
И причина не в опасении обмана. Горцы торгуют добросовестно. Легко могут стребовать тройную цену, посмеявшись над покупателем, не умеющим выбирать, но подсовывать некачественный товар не станут. Тем более имелась Маргат, яростно борющаяся за каждый медяк. К этому времени Феликс уже сообразил, что ей приходилось здесь бывать и раньше, и здешние с ней прекрасно знакомы. Отношение если не дружественное, то уважительное. Женщины так и не показались, а к Каре фем Кнаут старейшина ни разу не обратился ни прямо, ни через переводчицу. Слабый пол тут определено не котировался, а вот с Маргат нормально беседовали и не кривили морды.
Очередной бывший хозяин, поставив отпечаток измазанного пальца на бумаге, скрепляя сделку, отошел в сторону, пересчитывая монеты. Куда пойдут расписки, и увидит ли их вообще кто-нибудь когда-нибудь в имперском казначействе — вопрос мутный. Зато процедура вызывала невольное уважение. И сразу видно — где-то потребуют отчет. Нормальное поведение для покупателя. Любой торговец ведет записи о расходах для компаньонов и семьи. Последнее частенько куда важнее. Родственники всякие попадаются.
Скорее всего, большинство местных продавцов неплохо подработали. Не скоро из-за перевала появятсяжелающие приобрести вещи за полновесное имперское золото. Судя по всему, долина расположена не на основных караванных трассах, и если требуется продать скот, приходится гонять его достаточно далеко. Да и без них полно желающих. Не зря основной дополнительный заработок вовсе не в честной коммерции. Удобнее и приятнее грабить соседей. Не даром они откровенно предлагали нам продать свои мушкеты. У них в основном фитильные самоделки. По внешнему виду сразу заметно — местное самопальное производство. Сталь ничуть не хуже, а дерево украшено чрезвычайно.