Обманутые иллюзии
Шрифт:
– Сотню… – от самой мысли у нее перехватило дыхание.
– Я заплатил бы вдвое больше, чтобы остаться с тобой, – когда она взглянула на него, то поняла, что это только половина ответа, – а еще, чтобы ты не видела, какой я трус, и что кто-то смог выковать цепь, из которой я не в силах освободиться, – он отвернулся и заговорил медленно. – Меня использовали. Я так и не узнал, взял ли назад клиент Кобба свои деньги за меня или нет, но меня все равно использовали.
– Я это знала. Я говорила тебе, что всегда об этом знала.
– Ты не знала, чего мне это стоило. Внутренне. Да
Она теперь сидела спокойно. Наручники на ее запястьях были лишь временным ограничителем, который легко открывался с помощью ключа. Оковы на гордости Люка были куда прочнее.
– Неужели ты всерьез считал, что это повлияло бы на мои чувства к тебе?
– Это влияло на мое отношение к себе. Уайатт это понял. И воспользовался этим. А так как он следил за каждым моим шагом, то он и спланировал все дальнейшие действия. Он потратил несколько месяцев, чтобы разработать эту ловушку. Наверное, именно поэтому все прошло так гладко.
Она больше не сопротивлялась и не злилась. Она просто оцепенела.
– Значит, он знал о твоем приходе той ночью.
– Знал. И ждал меня в своем кабинете. У него был пистолет. Я думал, он меня убьет и на этом все закончится. Но Сэму этого показалось мало. Он предложил мне коньяк. Этот подонок хладнокровно предложил мне выпить и выложил все, что про меня знает. Он обрисовал, что будет, если тебя и Макса посадят. Он знал, что у Макса могут быть срывы, и хорошо покуражился надо мной, – он скривил губы. – Мне стало плохо. Я думал, что вся эта ситуация на меня так действует, но это был коньяк.
– Он подмешал тебе наркотик? О, Боже.
– Пока я там сидел, пытаясь что-нибудь ему противопоставить, вошел Кобб. Вот тогда-то я и узнал об их союзе. Он предложил Коббу выпить, а потом… убил его. Направил на него пистолет, спустил курок и убил.
– Он… – она снова закрыла глаза, живо представив себе всю эту сцену. – Он хотел, чтобы тебя обвинили в убийстве.
– Ситуация была идеальная. Я отключился, а когда пришел в себя, то увидел, что он держит другой пистолет, – чувствуя себя увереннее, чем он мог ожидать, Люк сел на скамейку и зажег сигару, после чего поведал ей то, что произошло дальше.
– Вот я и ушел. Исчез, – закончил он свой рассказ. – Пять лет я пытался забыть тебя. И ничего не удалось. Я объездил весь мир, Рокс. Азия, Южная Америка, Ирландия. Пробовал напиваться до полусмерти, но похмелье не нравилось. Пробовал работать. Пробовал женщин, – он скользнул по ней взглядом. – С ними было лучше, чем с бутылкой.
– Надо думать.
Прохладная досада в ее голосе взбодрила его.
– А примерно полгода назад случилось два события. Я узнал о состоянии Макса. У тебя хорошо получилось все это завуалировать.
– Моя семейная жизнь касается только меня. Я не рассказываю о ней в прессе.
Он разглядывал кончик сигары.
– Наверное поэтому я ничего нигде не читал о Нате.
– Я
– Нашего ребенка, – поправил он, обернувшись к ней. Он решил не оставлять эту тему и до конца разговора несколько раз напомнить о ней. – А еще я узнал, что Уайатт баллотируется на выборах в Сенат. То ли я поизносился за последние пять лет, Рокс, то ли поумнел. Но я задумался, заинтересовался и стал строить кое-какие планы. То, что на моем пути появился Джейк, было очень кстати. До тех самых пор я жил на деньги, заработанные в качестве Призрака. Я не мог дотронуться до моих счетов в швейцарских банках, потому что у меня не было их номеров и не было никакой возможности заполучить их, – он ухмыльнулся. – До тех пор, пока не появился Джейк. Он занялся решением этой проблемы и жить стало легче. Деньги облегчают жизнь, Рокс. И они дадут мне то, чего я добиваюсь.
– А именно?
– Это прежде всего ты, – он стряхнул пепел с сигары, – а еще… назовем это справедливостью. Нашему давнему другу придется заплатить за все.
– Это касается только камня или еще чего-нибудь?
– Нет. Камень мне нужен для Макса, но есть еще кое-что. Я знаю, каким способом можно с ним разделаться. Я долго разрабатывал этот способ и теперь мне нужна ты, чтобы он заработал. Ты мне поможешь?
– Он украл у меня пять лет жизни. Он отобрал отца у моего сына. И ты еще спрашиваешь!
Он улыбнулся, потянулся к ней, чтобы поцеловать, но она отвернула голову.
– Хочу задать тебе один вопрос, Каллахан, так что пока отодвинься.
Он отодвинулся, но не более чем на дюйм.
– Вот так достаточно?
– Скажи мне, ты пришел сюда потому, что хочешь сделать меня необходимым звеном своего плана?
– Мне необходима ты сама, Роксана, – он соскользнул со стола и, повернувшись, провел руками по ее голеням, – необходима, как жизнь, – так как ее голова все еще была отвернута, ему оставалось довольствоваться облизыванием мочки ее уха. – Я говорил тебе, у меня были .другие женщины.
– Меня это не удивляет, – произнесла она сухим как пустыня Сахара тоном.
– Но я тебе не сказал, что они были всего лишь убогими и бледными призраками. Дым и зеркала, Рокс. Не было ни одного дня, чтобы я не хотел быть с тобой, – он положил руки ей на талию, приблизил ее лицо к своему, осыпая поцелуями ее подбородок. – Я люблю тебя уже не помню, с каких пор.
Он почувствовал, как она тает, когда запустил руки под пуловер и провел ими вдоль ее ребер.
– Когда я ушел, я сделал это ради тебя. И вернулся я тоже ради тебя. И что бы ты ни сказала, что бы ты ни сделала, ничто не заставит меня теперь уйти от тебя.
Он водил большими пальцами под ее грудями.
– Я убью тебя, Каллахан, если ты сейчас попытаешься это сделать, – охваченная жаждой поцелуя она потянулась своими губами к его губам. – Клянусь тебе. Ты не заставишь меня полюбить тебя снова, пока я не буду уверена в том, что остаешься.
– Ты и не переставала меня любить, – возбуждение нарастало в нем, становилось невыносимым. Он взял в руки ее груди и кончиками пальцев стал ласкать соски, превращая их в ноющие язычки. – Признайся в этом!