Обнаженная дважды
Шрифт:
ГЛАВА 16
С бессловесным животным рыком Пол прыгнул вперед. Он отшвырнул тяжелый книжный шкаф в сторону так же легко, как если бы тот был сделан из картона, и начал раскидывать книги, беспорядочно лежавшие на неподвижном теле. Даже с того места, где она стояла, Жаклин видела, что они опоздали. Пол должен был тоже это знать, но он продолжал кидать книгу за книгой, как будто само их прикосновение оскверняло ее.
Лицо несчастного полицейского приобрело цвет хаки в тон его рубашки. Он был молод, но уже успел привыкнуть к
Когда Жаклин попыталась заговорить, ей пришлось дважды прокашляться, прежде чем слова смогли вырваться из горла.
— Вы бы лучше позвонили куда надо, а, и сообщили о происшедшем?
Офицер молча кивнул. Он подошел к столу и взял трубку телефона до того, как она смогла остановить его.
— Проклятье! — закричала Жаклин. — Разве вы не лучше меня должны знать, что ничего нельзя трогать на месте преступления? Разве в вашей мерзкой машине нет… О, черт возьми! Уберите этих людей отсюда! Пошли вон, гробокопатели!
Дверной проем был переполнен толпой зевак. Вечера в Пайн-Гроув были скучными; вид полицейской машины, звуки голосов в темном переходе привлекли всех прогуливавшихся и совершавших пробежку по Главной улице людей. Когда Жаклин направилась к двери, она увидела новых любопытных. Толпа привлекает еще большую толпу.
Жаклин захлопнула дверь. Возглас разочарованных надежд — и, она надеялась, боли — эхом донесся снаружи. Полицейский офицер стоял, уставившись на Жаклин, с трубкой в руке. Та издавала резкие раздражающие звуки.
Жаклин глубоко вздохнула.
— Продолжайте, звоните, — распорядилась она, понизив голос. — Свяжитесь с шерифом. Скажите, чтобы он поспешил сюда.
Пол согнулся над телом Джан, его большие руки безвольно повисли, кулаки разжаты. Выражение его лица потрясло Жаклин. Даже его ярость была предпочтительней этого взгляда — отстраненное, нечеловеческое спокойствие. Жаклин положила руку на его плечо.
— Она мертва, — произнес Пол, не поднимая глаз, — я дотронулся до ее щеки. Она холодна как лед.
Жаклин опустилась рядом с ним на колени и заставила себя поднять безжизненную руку. Она была не только ледяная, она была вялая. Трупное окоченение пришло и ушло, по крайней мере, в верхних конечностях. Джан лежала лицом вниз, голова свернута набок. Единственный глаз, который Жаклин могла видеть, был широко открыт, а давление на противоположную щеку скрутило губы в уродливую гримасу. Собрав все свое мужество, Жаклин скользнула рукой под блузку Джан, которая выбилась из-под юбки на талии. Холод обжег ее, плоть была подобна камню, вероятно, она мертва приблизительно сутки. Скорее всего Джан так и лежала здесь, когда Жаклин стучала и звала ее через дверцу для кота.
— Я
— Шериф выехал. — Офицер стоял над ним, большие пальцы рук засунуты за ремень, в позе, которая, как он искренне полагал, была беспечно-профессиональной. — Отойдите от нее, вы оба. Не стоило передвигать шкаф. Это все равно ничего не дало. Бедная леди. Чертов стыд, вот что это такое. Она, должно быть, старалась дотянуться до чего-то на верхней полке и упала, так как была инвалидом, и схватилась вот за это и…
Открывшаяся дверь прервала его как раз вовремя, чтобы спасти Жаклин от нападения на бормочущего идиота в полицейской форме. Ее нервы были не в лучшем состоянии. Она вскочила на ноги, готовая оттолкнуть любопытных, но потом расслабилась, увидев знакомое лицо.
— Убирайтесь с моей дороги, — гремел Билл Хоггенбум, городской сплетник и бывший шериф. Он расчистил дверной проем своими обширными формами и вник в суть дела, бросив один-единственный проницательный взгляд. — Я мог бы догадаться, что вы здесь, миссис Кирби. Я был в «Элит», когда ворвались несколько ненормальных, крича, что произошло убийство. Сэм, где твой босс?
— В дороге. Я только что позвонил ему. Это не убийство, Билл. Книжный шкаф упал на нее, вот на что это похоже. Знаешь, я засек Пола и гнался за ним до города на скорости ста пятидесяти километров, а миссис Кирби следовала за мной. Они беспокоились о мисс Уилсон…
— Должно быть, сильно беспокоились. — Маленькие глазки человека, глубоко сидящие в разбухшей плоти, повернулись к Жаклин.
— Я объясню позже, Билл, — сказала она. — Важнее…
— Да, — согласился Билл. — Ты вызвал «скорую», Сэм?
— Тю, Билл, ей не нужна «скорая». Она холодна как рыба.
Бывший шериф наградил Сэма взглядом, заставившим его съежиться, как сухой лист. Затем он повернулся к двери, когда в конце узкого прохода глухим эхом разнесся голос:
— Освободите дорогу! Убирайтесь к чертям отсюда, слышите, вы!
— Это Боб, — сообщил Билл, обращаясь к Жаклин, — шериф. Пол, тебе бы лучше убрать свой зад отсюда.
Он отступил в сторону; но мужчина, который вошел в комнату, не был шерифом. Жаклин полагала, что ситуация уже так плоха, насколько это вообще можно, но вид пришельца подсказал ей, что она ошиблась. Лысая голова, высокий и худой, уши…
Она закричала:
— Билл, этот человек — репортер из «Дейли Сладж»! Не позволяй ему…
Билл бросился в проем. Он и репортер сцепились в борьбе, задыхаясь, но это была патовая ситуация; они оба были в плохой физической форме. Жаклин танцевала вокруг них, размахивая сумочкой. Она старалась нанести калечащий удар по репортеру, когда звук, раздавшийся в задней части комнаты, заставил ее повернуться.
Пол сгреб тело Джан руками. Негнущийся торс и ноги не поддавались, как если бы были частями каменной статуи, но голова свесилась назад из его рук под отвратительным, невозможным углом. Широко раскрытые глаза уставились в потолок.