Обнаженный любовник
Шрифт:
Мэй снова распахнула глаза и оглянулась по сторонам.
– Думай о нем, думай о нем...
Сосредотачиваясь, Мэй снова попыталась успокоиться и погрузилась в воспоминание о них вместе...
В ванной. В доме Таллы.
И внезапно все получилось: она стояла так близко к Сэвиджу, что их губы почти соприкасались, глаза не отрывались друг от друга. Она чувствовала его запах, чувствовала его тело в себе, хотя они не касались друг друга, ее кровь забурлила в венах, все органы чувств ожили, обрыв, с которого она собиралась спрыгнуть,
Держа это в мыслях, Мэй представила, как Сэвидж встает одной ногой на пороге, а другой – перешагивает за порог. Он протягивает к ней руки. И она вкладывает в его руку свою ладонь. Он тянет ее за собой...
Сэвидж. Я здесь.
Она так отчаянно посылала ему эти мысли, снова и снова, казалось, что она сейчас взорвется от напряжения. Делая долгий выдох, с горящими легкими и сердцем, бьющимся через раз, она ощутила слабость.
Охнув, Мэй открыла глаза и...
Ничего не изменилось.
Обмякнув всем телом, она осмотрелась по сторонам, ощущая отчаяние, которое было сильнее той боли, что она испытывала из–за Роджера... ведь сейчас все, что произошло с ним, было завернуто в ошеломляющую агонию в центре груди.
И еще она потеряет Таллу.
Все исчезнет. Ее жизнь, какой она ее знала, какой она хотела ее сделать.
И она никогда не узнает, куда бы ее привели поцелуи Сэвиджа.
Она потеряет его.
Слезы потекли по ее щекам, когда Мэй окинула взглядом эту странную, нечестивую тюрьму... и ее накрыл ужас от понимания, что ей остается только ждать возвращения демона.
Что станет началом и концом всего.
Концом надежды.
Охваченная горем и сожалениями, Мэй увидела лицо Сэвиджа, в тот раз, когда он появился в коттедже, и они сражались с тенью. Она увидела его сразу после нападения, когда они были в кухне. Он шутил, лукаво улыбался, его черные глаза сияли.
При других обстоятельствах, они могли бы прожить эту жизнь вместе...
– Я могла бы любить его! – закричала она в пустоту.
Мэй рукой отбросила от себя серебряное блюдо, бесполезная хрень полетела прямо в стальную дверь и прилипла к ней вместе с гребаной синей свечкой.
И внезапно лампы заморгали... и погасли.
Глава 48
Когда престарелого охранника отправили прочь, предварительно стерев ему воспоминания о трех вампира в подвале, Сэвидж, сходя с ума, прочесывал подобие складского помещения.
Четыре тысячи квадратных футов пустоты.
Но Мэй была здесь.
Проходя вокруг опор, поддерживающих потолок, Сэвидж не мог найти объяснение своим чувствам. Мэй здесь. Он ее ощущает едва ли не физически. Но зрение говорит ему, что в этом бетонном помещении с четырьмя стенами он один.
– Не понимаю, – прохрипел он.
Бутч, Брат, вызвавшийся показать ему это место, покачал головой.
– У нас с Ви было также. Мы отследили
– Мэй здесь. – Он сделал вдох, чувствуя также дым. И запах его женщины.– Я могу... она жива.
Быстрее, он шел все быстрее, но разве это могло на что–то повлиять?
– Нахрен все, – сказал он, возвращаясь к стальной двери. – Я найду проклятую Книгу. Потом заключу сделку с демоном; если она хочет ее заполучить, то выполнит все условия.
Он проигнорировал отстраненные выражения на лицах Братьев.
– Простите, но Мэй важнее.
Тор покачал головой.
– Мы вернем твою женщину. Но нельзя подпускать демона к Книге. Она даст ей слишком много силы.
– Проясним ситуацию... – Сэвидж встретил его взгляд. – Мне плевать, даже если брюнетка взорвет половину Колдвелла. Меня волнует только Мэй.
– У нас есть другие ресурсы. Мы поможем тебе.
– Мне нужна эта долбанная Книга. Начнем с этого.
Встав лицом к Братьям, Сэвидж слышал привычный крик в своей голове. Он вернул его в ночи, занятые поисками Рэйвин. Господи, как так вышло, что он перешел с одного взгляда на Мэй в толпе вокруг ринга к этому... бесплотному отчаянию... невозможности спасти ее?
Он – тряпка.
– Мэй, я иду за тобой, – сказал он вслух. – Живи, я иду за тобой.
Когда его голос эхом пронесся по серо–черному бетонному помещению, Сэвидж понимал, что сходит с ума. Но с этого поезда уже не спрыгнешь.
Раз вернувшись, он вышел из складского помещения. Закрыл дверь за собой и Братьями и посмотрел на коридор в обе стороны, пока бойцы продолжали кидать в его сторону скептические взгляды.
Уходя, он чувствовал, словно на живую сдирает с себя кожу. И он продолжал идти лишь по одной причине – он обещал себе... что найдет свою женщину.
Не то, чтобы она ему принадлежала.
Ради всего святого, нужно было послушать внутренний голос и не связываться...
Лязг раздался в коридоре, словно что–то металлическое... ударилась по чему–то металлическому. Развернувшись, Сэвидж нахмурился, ничего не замечая.
– Что такое? – спросил Тормент.
– Ты это слышал?
– Нет, никакого шума.
Бутч покачал головой.
– Приятель, там ничего нет.
Сэвидж проигнорировал их. Но когда повтора не последовало... вообще ничего дальше... он знал, что ведет себя как придурок.
– Твою мать.
Он отвернулся... и тогда он услышал плач. Тихий. Будто издалека... но это точно был плач.
Сфокусировавшись на максимуме возможностей, Сэвидж подошел к стальной двери, хотя и не ожидал увидеть что–то.
Он ошибся.
– Мэй! Черт возьми! Мэй!
Твердая панель каким–то образом трансформировалась в экран: он смотрел сквозь дверь, и по другую сторону на белом мраморном полу сидела, скрестив ноги, Мэй, обхватив голову руками, и ее рыдания доносились сквозь этот экзистенциальный барьер.