Обнимашки с мурозданием. Теплые сказки о счастье, душевном уюте и звездах, которые дарят надежду
Шрифт:
И работник вывесил табличку: «Перерыв на обед».
Души курили облачный кальян с привкусом зимы и вспоминали прелести прошлых воплощений:
– А меня бесили ноги! Ну куда это годится, топ-топ, правая-левая, пока переместишься, устанешь как собака… в следующий раз подам заявку на воплощение без ног.
– Ага! Ты смотри, внимательно договор читай, а то осознаешься однажды улиткой или змеей.
– Не осознается. Улитки же без мозгов.
–
– А мне в жизни больше всего нравилось утро. Проснешься в пять утра, нальешь себе кофе, откроешь ежедневник…
– Так, дайте ему кальян, пусть заткнется!
Приключения интроверта на том свете
07.00
Переговоры по ангельской рации:
– Сияющий – Белейшему, у нас проблема. Как понял. Прием.
– Опять?! Прием.
– Опять!!! Прием.
(Шепотом страшно ругаются на ангеловском.)
07.15
Сияющий:
– Да что ж такое! Олег, выходите!
Белейший:
– Вам придется это сделать. Олег, мы знаем, что вы там. Ну это глупо, Олег, в конце концов!
8.45
Белейший:
– Олег, вы прекрасно нас слышите. Повторяю последний раз: «Вы-хо-ди-те»!
Осталось семь минут.
Сияющий:
– Олег, возьмите себя в руки. Тело сейчас кремируют, пройдемте с нами.
Белейший:
– Вот молодец! Ура, он вылазит, вылазит, хватай его!
Сияющий:
– Пакет, пакет ему бумажный на башку!!!
9.00
Бесконечная очередь умерших. Все галдят, волнуются.
В сторонке с пакетом на голове стоит Олег. Шкрябает фантомом ноги по белому песочку. Сразу видно, сильно переживает.
Ангел-приемщик, копаясь в документах:
– Я приветствую вас в промежуточном пространстве между жизнями. Представьтесь, пожалуйста.
Олег шуршит пакетом и молчит.
Ангел-приемщик:
– У вас, возможно, шок. Это нормально. Сделайте глубокий вдох и скажите ваше имя.
Олег молчит.
Светлейший и Белейший хором откуда-то с того конца бесконечной очереди:
– ЭТО ИНТРОВЕРТ!
Ангел-приемщик, нервно откусывает кусок важного документа:
– Почему они всегда в мою смену?!
(Сильно ругается по ангеловски-приемщицки.)
10.00
Собрание. Новенькие души сидят кружком, по очереди встают и представляются:
– Всем привет. Я Геннадий Сергеевич, пятьдесят семь лет, авария. Своей жизни я благодарен за следующие сто вещей. Я записал их на бумажку и щаз вам прочитаю.
Олег с пакетом на голове сидит под стулом ангела-психолога и рассматривает его сандалики.
15.00
Переменка. Души порхают между радуг, пускают мыльные пузыри и едят карамельки.
Олег
20.00
Души сидят у вечернего костра, жарят зефирки, поют мотивирующие песни под гитару.
В самом темном потустороннем тоннеле Олег с пакетом на голове соорудил баррикаду из радуг и сидит в домике из тучек. И ему нормально.
Ангелы-охранники смотрят на него на экранах видеонаблюдения и хотят кофе и на ручки.
Свидания во сне
Он сидел на подоконнике и улыбался:
– Привет. Как дела?
– Замуж выхожу, – буркнула я.
– О, класс! Поздравляю.
– Не ревнуешь? – Я присела рядышком с ним.
За окном на фоне огромной радуги медленно летел единорог, словно в замедленной съемке. «Ну и сны у него, – подумала я. – Как у маленькой принцессы».
– Сейчас ты мой сон, – усмехнулся он, привычно просканировав мою голову. – Ревновать не собираюсь, ты же врешь.
– Ага, вру… Восемьдесят девять гостей, торт в три этажа, воздушные шарики, белое платье. Вот проснусь, и повезут меня в загс.
– На нашей свадьбе были фаршированные крокодилы, фонтаны из вина и лепестки белых роз кружились в воздухе, словно снежные вихри.
– Не помню, – вздохнула я.
– Не страшно. Главное, что ты помнишь меня.
– А когда мы снова будем вместе? Мне надоело встречаться во сне! – душа требовала скандала, ничего не могу с собой поделать.
– Никто тебя, между прочим, не торопил, чтобы воплощаться, дорогая моя! – не удержался от подкола и он. – Лежала бы в Шамбале спокойно рядом со своим законным мужем.
– И что, ты не мог меня удержать? – Я была в голосе и сразу взяла самую верхнюю октаву.
– Как удержать бурю? Ты рвалась в бой. «Хочу рождаться, умирать, любить, смеяться!» Весело тебе теперь, любимая? Что, идея больше не кажется классной?!
Ну как за такое не влепить пощечину? Получай, любимый! На!
– Дура! – схватился он за щеку.
– Трус! Не мог воплотиться вместе со мной? Слабо?
– Да на фиг нужно! Хоть отдохну здесь без тебя.
Единорог ошеломленно застыл напротив нас, хлопая крыльями. Животное явно не было приучено к семейным разборкам.
– Кыш отсюда, – махнула я рукой.
– Не нервируй Фросю.
– Конечно, кобыла с крыльями тебе дороже меня.
– Это неправда. Иди ко мне. – Он обнял меня, прижал к себе крепко-крепко.
Боже, как же хорошо от него пахнет. Просыпаясь, я невольно ищу этот запах, и от этого болит мой «вечно звучащий барабан», моя сердечная чакра Анахата.