Обнулись!
Шрифт:
– О! Смотри, опять очухался.
– Говорил тебе, надо было на кухню идти.
– Да там бабы тарахтят - бесят. И накурено у них, - пожаловался лысый.
– Я и так на прошлой неделе сорвался, три штуки выкурил.
Потом он подошел к Роману, внимательно посмотрел ему в глаза, прищурившись.
– Последний раз спрашиваю, че тебе здесь нужно было?
Роман сопоставил в голове всю имеющуюся информацию. Да, вломился сюда он грубо, но не убивать же его за это? Конечно, если здесь простой бордель. А если он наткнулся на что-то более
Роман повторил слова про друга семьи, про то, что хотел узнать, не сделали ли со Светланой здесь чего-нибудь плохого...
На него смотрели с непониманием.
– Не нравится он мне, - заключил лысый.
– Неси-ка лекарства, чего-то стремно мне его просто так отпускать. Сейчас вмажем.
Роман напрягся: какое еще лекарство? Что они хотят ему дать? То же, что получили девушки? Это, конечно, шаг вперед в его расследовании, но нужен ли он будет, если он сам окажется в больничке и в коме, а потом очнется - если очнется - овощем?
Раздался звонок в дверь. Мужчины переглянулись.
– Я не понял, - удивился лысый, - мы что, работаем?
– Ну... есть же еще одна комната... че клиентов терять?
В коридоре послышались одинокие шаги, затем звук открывающейся двери и... и тут же грянул топот ног, гвалт голосов - кто-то большой группой вломился в квартиру.
Мужчины переглянулись и молодой юркнул к двери из комнаты. В тот же момент дверь резко отворилась, оттолкнув парня вглубь комнаты. На пороге возник мужчина в форме и с пистолетом в руках.
– На пол! Руки за голову! ФСБ!
Роман улыбнулся. Его недавние надзиратели послушно выполнили требование.
Через минуту в комнату вальяжно вошел статный мужчина сорока лет, с зализанными гелем волосами, в плаще и лакированных ботинках. Его загорелое лицо сперва выглядело очень надменным, но, заметив распятого на кровати Романа, расплылось в улыбке.
– Пласт! Ты? Чего это, на БДСМчик с мужиками потянуло? Не ожидал от тебя, - рассмеялся он, перекидывая жвачку во рту.
Роман тоже узнал старого коллегу - Андрея Козлова. Раньше они вместе работали в отделе по борьбе с наркотиками. С тех пор не видели друг друга больше четырех лет. Но тот совсем не изменился. Все тот же щегольский образ.
– И тебе здорово! Браслеты отстегни, рук не чувствую.
Через час Роман сидел на кухне напротив майора ФСБ Андрея Козлова. За шестьдесят минут оперативники успели опросить все население квартиры и упаковать в машину. К незначительным правонарушениям, касающимся травматического оружия, содержания борделя и проституции, удалось добавить косяки, связанные с хранением и оборотом наркотических средств, которые в достатке были обнаружены в квартире.
Романа пока не допрашивали, оставив на потом.
– Ну что, Пласт, друг мой сердечный, - хлопнул в ладоши Козлов.
– Рассказывай, как и куда жизнь-жестянка тебя довела?
Роман без лишнего энтузиазма рассказал про желание начать новую жизнь
– Ну ты меня знаешь, не смог удержаться, решил сходить на место работы девушки, разузнать, в чем здесь могло быть дело, - закончил он.
– Вот уж точно люди не меняются. Твоя дурная голова всегда тебе покоя не давала. Был бы ты... более ленивым, что ли, до сих пор ходил бы при звании, - развел руками Андрей.
– А почему тебя к постели приковали?
– А ты их спроси. Расспросы мои не понравились. Испугались чего-то. Кстати, а ты здесь каким чудесным образом оказался?
– У Пластинина, на самом деле, на языке вертелось очень много вопросов. Например, что известно ФСБ? Какое отношение бордель имеет к наркотикам? О чем допрашивали местных? Были и более личные, например, почему Андрей ни разу не навестил его на зоне, ведь столько лет служили вместе. Что случилось с Гошей? Где сейчас Саня? Но понимал, что обрушь он все это на Козлова - тот все равно не ответит. Не такой человек. Не смотря на вид, Козлов был очень осторожным, хитрым, продумывающим все на десяток ходов вперед.
– Работаем мы, Пласт, работаем, - вздохнул Андрей.
– По области прокатилась волна отравлений. Ну вот как у твоей шлюшки, - сморщился он.
– Какое-то новое штырево появилось. Людей потом из комы вытянуть не могут. Выходят сами, но какие-то отмороженные.
– И что это? Выяснили?
– Неа. Тупят наши очкарики-токсикологи, бороды чешут и тупят. Какую-то фигню околонаучную повторяют... я даже не запоминаю. У них своя работа, у нас - своя.
– А тут вы как оказались?
Андрей усмехнулся.
– Ты серьезно? Пласт, родной, ты не попутал ничего? Хочешь чтобы я тебе такую информацию слил?
– Андрюха, да я же свой, - Роман почувствовал, как все его надежды дружно трещат по швам с противным звуком.
– Свой... Хрен теперь поймешь, где свои. Тебе это лучше меня должно быть известно.
Роман проглотил укол, даже не подав виду. Удивился только, что Андрей так легко об этом говорит. Неужели совсем не чувствует вины, что тогда, четыре года назад, они так и не смогли уберечь его от зоны?
– Давай сделаем следующим образом. Я тебя даже в отчетах не упомяну. Живи дальше, как и планировал. Соседу своему доложи, что дело его падшей родственницы в... надежных руках скажи. Ну а сам не попадайся больше.
– Да, - покачал головой Роман.
– Не так я нашу встречу представлял.
– Да брось ты, - скривился Андрей.
– Что за сопли от офицера... бывшего офицера. Я реалист. Ничего личного. Остался бы ты с нами - и мы остались бы корешами. А так... извини.
– Еще один вопрос можно, по старой дружбе?
– сдерживая злобу спросил Пластинин.