Обольстить грешника
Шрифт:
— Ну, перестаньте, не надо так волноваться, — раздался громкий голос мистера Пинча, сидевшего у камина и, как обычно, курившего свою вечернюю трубку.
Сначала Салли подумала, что он обращается к ней, но он явно смотрел на Битей, посудомойку.
— Шотландия не так уж плоха, — заметил камердинер.
— А вы, значит, были в Шотландии, мистер Пинч? — спросила Салли. Возможно, если он ездил туда, и выжил там, и вернулся, то все уж не так ужасно.
— Нет, — сказал мистер Пинч, разрушая ее
Салли посмотрела на свой мясной суп, сваренный из костей, оставшихся после жаркого, которое готовила миссис Кук для хозяина и хозяйки. Это был очень хороший суп. Всего лишь несколько минут назад Салли с наслаждением ела его. Но сейчас при виде плавающего сверху жира ее желудок неприятно сжался. Знакомство с шотландцем и поездка в Шотландию — совершенно разные вещи, и Салли даже чуть рассердилась на мистера Пинча за то, что он не понимает разницы. Его шотландцы, вероятно, пообтесались за время службы в армии. А кто знает, как ведут себя шотландцы, так сказать, на родной почве. Может, им нравятся маленькие блондинки из Лондона. Может быть, ее похитят прямо из постели и поступят с ней ужасным образом… или еще хуже.
— А теперь послушайте меня, девушка. — Голос мистера Пинча прозвучал совсем рядом.
Салли подняла голову и увидела, что камердинер сидит за столом напротив нее. Пока она была поглощена своими мыслями, слуги разошлись и вернулись к своей работе. Битей возилась с тазом посуды, которую она мыла. Никто не обращал внимания на камердинера и камеристку, сидевших на дальнем конце стола.
Мистер Пинч пристально смотрел на нее заблестевшими глазами. Салли никогда раньше не замечала этого очаровательного оттенка его зеленых глаз.
Камердинер положил локти на стол, держа в руке длинную белую глиняную трубку.
— В Шотландии нет ничего страшного. Такое же место, как любое другое.
Салли помешала остывавший суп.
— Я никогда в жизни не была дальше Гринвича.
— Не были? А где же вы родились?
— В Севен-Дайалс, — сказала она и посмотрела на него: не презирает ли он ее за то, что она выросла в такой дыре?
Но он лишь кивнул и, затянувшись, выпустил ароматный дым, стараясь, чтобы он не попал ей в глаза.
— И у вас есть семья?
— Только мой отец. — Она сморщила нос и призналась: — По крайней мере, тогда он там жил. Я не видела его несколько лет, так что, может, он теперь живет где-нибудь в другом месте.
— Ваш отец был плохим человеком?
— Не очень плохим. — Она обвела край суповой миски пальцем. — Он не сильно меня бил и, когда мог, кормил. Но мне пришлось сбежать оттуда. Просто не могла там дышать.
Она посмотрела на него, чтобы убедиться, что он ее понимает.
Он
— А ваша мать?
— Умерла, когда я родилась. — Вкусный запах снова возбудил ее аппетит, и она проглотила ложку супа. — Братьев или сестер тоже нет. Насколько я знаю.
Он опять кивнул и, покуривая трубку, казалось, с удовлетворением смотрел, как она ест. Вокруг них и внизу суетились слуги, занимаясь каждый своим делом, но для Салли и мистера Пинча это было время отдыха.
Она съела половину супа и затем взглянула на него:
— А откуда вы родом, мистер Пинч?
— О, издалека! Я родился в Корнуолле.
— Правда? — Она с любопытством уставилась на него. Корнуолл казался ей таким же чужим, как и Шотландия. — Но вы говорите без акцента.
Он пожал плечами:
— Вся моя родня — рыбаки. А мне хотелось посмотреть мир, и, когда пришли солдаты со своими барабанами и лентами в яркой военной форме, я поспешил получить королевский шиллинг. — Его губы слегка скривились в насмешливой полуулыбке. — И довольно скоро я узнал, что армия его величества — это нечто большее, чем красивая форма.
— А сколько вам тогда было?
— Пятнадцать.
Салли смотрела на суп, пытаясь представить большого лысого мистера Пинча долговязым пятнадцатилетним мальчишкой. У нее не получалось. Он был слишком взрослым, чтобы когда-либо быть ребенком.
— И в Корнуолле у вас есть семья? Он кивнул:
— У меня остались там мать и сводные братья и сестры. Мой отец умер, когда я был в колониях. И узнал я об этом только два года спустя, когда вернулся в Англию. Мать сказала, она заплатила, чтобы мне написали и отослали письмо, но я так и не получил его.
— Видно, очень грустно приехать вот так домой и узнать, что уже два года, как отец умер.
Он пожал плечами:
— Так устроен мир, девушка. Человек ничего не может, кроме как жить дальше.
— Наверное. — Она задумалась о диких шотландских горцах с заросшими бородой лицами.
— Девушка, — мистер Пинч протянул руку и похлопал ее по руке большим, с тупым ногтем, пальцем, — в Шотландии не произойдет ничего страшного. А если произойдет, я буду оберегать вас.
Салли тупо смотрела в проницательные зеленые глаза мистера Пинча, но мысль, что он будет оберегать ее, согревала ее.
Когда к полуночи Вейл все еще не пришел к ней в комнату, Мелисанда отправилась его искать. Возможно, он просто предпочел собственную постель, не желая в эту ночь навещать ее, хотя очень сомнительно. За дверью, ведущей в соседнюю комнату, не слышалось никаких голосов. Интересно, когда этот человек спит, если он все время на ногах, а затем покидает дом еще до того, как она встает? Может быть, он вообще не нуждается во сне?