Оболтус
Шрифт:
Конечно, я все еще зла. Нет. В бешенстве, но по крайне мере больше мне не хочется рыдать. Вероятно, это неплохой знак.
Нам с Игорем все равно рано или поздно придется встретиться. Некоторые мои вещи остались у него в квартире, в том числе соковыжималка, косметика, ну и прочие девичьи штучки. Но пока что у меня нет желания его видеть. Уверена, он не удержаться от колкостей в мой адрес, а если ещё, не дай бог, мы пересечемся с его матерью… В общем, ничего хорошего из этого не выйдет.
— Проклятье! — рявкает Зайцев, хватаясь за волосы. —
— Таковы требования, — пожимаю я плечами.
— Кто только придумал эти гребаные требования, — раздосадованно бурчит, и снова принимается стучать по клавиатуре.
Я держу свое слово, и не пишу за Сашу его работу. Конечно, я помогаю, но основную работу, должна признаться, он делает сам. Что удивительно. А еще у меня закрадывается мысль, что в большей степени он строит из себя дурака, чем является. Сами посудите, в начале этот парень даже не мог написать титулку, а теперь меньше чем за сутки настроил почти половину первого раздела. Где он ещё меня надул?
Еще со вчерашнего вечера Зайцев ведет себя крайне странно. Фыркает, язвит и недовольно зыркает в мою сторону.
Что я ему сделала, спрашивается? Конечно, он и раньше не был лапочкой. Но в последние несколько дней Саша определённо стал терпимее, а сейчас мы снова вернулись на исходную. А ещё говорят, что у женщин ПМС.
Может, это все из-за того поцелуя, о котором я поклялась себе не вспоминать?! И, разумеется, уже больше сотни раз нарушила данное себе обещание.
Ещё никто и никогда не целовал меня так. Так откровенно, дерзко, но вместе с тем приятно. Петров так не умел целоваться.
В моей жизни были поцелуи. Были и хорошие. По крайне мере я так считала, но этот…
Этот язык творил нечто невообразимое. Неудивительно, что женщины за ним бегают толпами. Представляю, что он вытворяет в постели. Впрочем, нет. Даже не хочу представлять. И все же мозг, словно испытывая меня, подбрасывает разные картинки, от содержания которых меня бросает в жар.
Нужно прекратить это. Немедленно.
Уверена, ещё никто не просил забыть его о поцелуе. Умоляли повторить — да, а вот забыть… Возможно, поэтому он обижен. Наверняка, я задела его эго. С другой стороны, Зайцеву это пойдет только на пользу. А то скоро мы перестанем помещаться в этой комнатке вместе с его самомнением.
Когда я вчера вернулась домой, Саша уже готовился ко сну.
Не знаю каким образом, но Сэм уболтал меня прогуляться. В итоге, наша прогулка затянулась на несколько часов.
С ним легко общаться, а ещё он невероятно обаятельный. И что ему нужно от такой простушки, как я? Не то чтобы я себя принижаю. Ни в коем случае, но, посудите сами, за Сэмом увивается куча баб, а он проводит время со мной. Да ещё и настойчиво приглашает на свидание. Я на его предложение ответила уклончиво.
Говорят, клин клином вышибают. Сэм бы точно помог мне забыть Петрова, но вот… Кто мне потом поможет забыть Сэма?
— Тебе обязательно ходить с этой гадостью на лице? — кривясь, спрашивает Саша.
— Это маска, — хмыкаю. — Между прочим, твоим синякам под глазами тоже бы не помешала.
— Нет уж, спасибо, — презрительно фыркает. — Эту дрянь на рожу я ни за что в жизни не надену.
— Посмотрим, что ты скажешь в сорок, когда будешь уже не так хорош, появятся морщины и отвратительные складки на лбу. Хотя, складки у тебя появятся раньше. Ты слишком часто морщишь лоб.
— О, так ты считаешь меня хорошеньким? — довольно лыбиться.
Такое впечатление, что в его мозгу усваивается только та информация, которая подтверждает его привлекательность.
От его слов я краснею. Разумеется, я считаю его хорошеньким. Ради всего святого, я же не слепая.
— Мне кажется или ты напрашиваешься на комплимент?
— Хмм, — задумывается, — возможно.
— Не думаю, что ты в них нуждаешься.
— Это почему же? — заинтересованно сверкнув глазами, спрашивает.
— Потому что достаточно того, что ты сам себя нахваливаешь. Сколько времени ты стоишь перед зеркалом, целуя свои бицепсы? Час, два?
— В основном, три, — смеётся.
Его фраза смешит и меня. Может, Зайцев и заносчивый тип, но с чувством юмора у него все в порядке. А еще с самоиронией.
Он снова принимается за работу, я же ложусь на подушку и кладу себе огурцы на глаза. Несколько минут проходят в тишине. Слышится только постукивание клавиш, а затем Саша неожиданно задаёт вопрос.
— Так, что там с Сэмом?
Я так резко дергаюсь, что один огурец падает с моего глаза. Чертыхнувшись, кладу обратно.
— А что с ним? — падаю на дурочку.
— Да ладно тебе, — хмыкает, — я знаю Сэма. Он на тебя запал.
— Эмм, — его слова ставят меня в тупик. И что мне на это ответить?
— Но я бы на твоем месте сильно не обнадеживался, — небрежно продолжает, — Сэм парень ветреный. Вряд ли он надолго с тобой задержится.
— Да что ты? — выдавливаю из себя.
— Я не пытаюсь тебя оскорбить, честное слово, — совершенно искренне заверяет. — Это скорее дружеский совет.
— Спасибо, буду иметь в виду, — стиснув зубы, рычу.
Как будто я и без него не знаю! Просто посмотрите на этого доброго самаритянина!
Как же мне надоели эти мужики, возомнившие себя греческими богами! Какого черта? Да, может быть я и не мисс мира, но это не даёт им право делать подобного рода замечания. Конечно, я и сама знаю, что Сэм не будет со мной. Но можно было и промолчать. Или если уж дать совет, то другими словами. Ибо от Саши это прозвучало так, словно я не достойна, чтобы со мной задержались надолго. Впрочем, возможно, это говорит во мне моя неуверенность.