Оборотень моих кошмаров
Шрифт:
Марина шмыгнула в ванную комнату, в которой я бессильно уставился в зеркало, которое видело слишком многое из нашего с Кирой прошлого. Девушка схватила меня за окровавленную ладонь, обернула её в махровое полотенце.
— Что ты творишь?! — охнула она.
— Уйди по-хорошему, — взмолился я.
— Нужно перебинтовать рану!
— ПРОВАЛИВАЙ!!!
Марина безропотно ушла, но вернулась спустя две или три минуты, вооруженная аптечкой. Я был не в силах сдвинуться с места и сидел на полу, уткнув лицо в ладони. Кровавое полотенце валялось рядом.
—
— И что с того? — Девушка подула на кожу перед тем, как намазать её йодом. — Это не значит, что я оставлю тебя наедине с помешательством. Ну, нет, я обязательно уйду, когда ты придешь в себя.
Наивность в ней сменилась жесткостью.
— Кроме того, — добавила она весело, — лучшей собутыльницы ты нигде не найдешь.
***
Не хватило бы никакого алкоголя, чтобы утопить всю ту ярость, что кипела во мне эти дни. Меня рвало на части, душило отвращением и ненавистью. Мне хотелось сорваться с места, найти того, на кого меня променяла Кира, и превратить его в кровавое месиво.
Я выбросил все её вещи, разорвал совместные фотографии. Выветривал её запахи и рычал от безысходности, когда находил новое напоминание о женщине, что раковой опухолью впилась в меня. Порывался уйти в запой, притащить одновременно с десяток одноразовых девиц, но Марина, которая поселилась в доме, не позволяла мне даже выйти наружу. Она искренне заботилась обо мне, насколько возможно заботиться о том, кто уничтожает себя сам.
А потом пришло полнолуние, и всё потеряло смысл. За день до полной луны меня скрутило нескончаемой судорогой. В голове потяжелело, вздулись вены, кости начало перемалывать ещё с утра.
— Убирайся, — приказал я Марине, которая с улыбкой готовила блинчики. — Теперь я не шучу.
Почему-то она не воспротивилась, только уточнила:
— Когда я смогу вернуться?
— Послезавтра, — прохрипел осипшим от боли голосом.
Марина уехала, а я заперся в комнате, которая, черт возьми, насквозь провоняла Кирой. Этот запах не вызывал во мне ничего, кроме отвращения. Я смотрел на потолок, отсчитывал секунды до конца. В ушах звенело, кровь вскипала в венах. Каждая клетка тела молила о смерти. Боль не утихала, лишь нарастала. Тело словно прокалывало раскаленными иглами, кожу будто бы рвало на лоскуты. Каждый новый вдох опалял легкие.
Монстр во мне жаждал вырваться на свободу и утопить мир в людской крови. Сухожилия наматывало на невидимые жернова.
Так плохо мне было лишь однажды: в первое своё превращение.
Незавидна судьба оборотня: расплачиваться за потерю Стража возобновлением пытки.
А потом потемнело, и на волю вырвался волк. Я смотрел на мир его глазами, дышал его воздухом. Он когтями царапал стены, ломился в дверь всем телом, выл от тоски и своего безумия. Он скулил как жалкая дворняга и бессильно падал на пол, пытаясь залечить раны, которые ставил себе сам.
Да, если человеческая моя половина научилась мириться с потерей Киры,
Хвала небесам, волк был надежно заперт в звуконепроницаемой комнате особняка.
***
Всё следующее утро я пролежал будто парализованный, не в силах двинуть ни одной конечностью. Руки, изодранные в кровь, дрожали. На стенах и полу обнаружилась кровь: зверь драл свои лапы зубами, пытаясь вырваться из плена бренного тела. Зверю было тяжелее моего, но именно мне пришлось расплачиваться за его страдания.
Только к полудню я сумел выползти в гостиную, шатаясь, по стенке, как смертельно больной. Я пытался подняться по лестнице к себе, когда зазвонил телефон.
— Да? — спросил сипло, на последнем дыхании. — Что?.. Где?.. Кто вы, черт побери?!
Часть 2. Глава 7. Накажи меня жизнью
Свет ударил по глазам резью. Звуки прорвались сквозь туманную пелену, а вместе с ними пришла скручивающая боль в голове. Кто-то похлопал меня попеременно по обеим щекам, что мне не очень понравилось, и я попыталась укусить этого кого-то за палец. Человек грязно выругался, но дальнейшей расправы не последовало. Я сфокусировала взгляд, гадая, знаком ли мне человек, что стоит напротив.
Он был сутул и немолод. Поседевшая челка, козлиная бородка сантиметров в пять длиной. Мужчина, облаченный в белый халат, более всего напоминал преподавателя в каком-нибудь медицинском институте, разве что не хватало очков в круглой оправе. Он окинул меня суровым взором, а потом покачал головой, оставаясь недовольным увиденным:
— В твоем положении негоже сопротивляться.
— Учту на будущее, — пробурчала я, осматривая помещение, больше всего напоминающее кабинет, уставленный склянками, приборами непонятного назначения, мониторами. — Где я?..
— Тебе говорит о чем-нибудь аббревиатура ОСО?
Мой позвоночник свело от ужаса. Всё что угодно, любые похитители, только не эти безумцы — ибо для них что человеческая жизнь, что жизнь оборотня не стоила и ржавой монеты. Если бы я могла пошевелиться, то инстинктивно прикрыла бы живот. Но руки висели безвольными плетями вдоль тела, ноги онемели; даже язык слушался вяло. Не знаю, что мне вкололи, но действовало безотказно.
— Видимо, говорит, — обрадовался «преподаватель». — Если точнее, сейчас мы находимся в лабораторном комплексе. От нашего плодотворного сотрудничества с тобой зависит многое, потому не советую сопротивляться.
— Да, Кира, в твоих интересах оказать нам содействие, — прозвучал спокойный, бархатистый голос, такой знакомый мне, что головная боль усилилась.
«Профессор» накручивал на палец бородку и радостно кивал. Моя шея шевелилась с трудом, но я повернулась на голос, чтобы столкнуться взглядом с Артемом, который сидел в углу кабинета, закинув ногу на ногу и крутя в пальцах карандаш. Он улыбнулся и подмигнул мне, а я едва удержалась от того, чтобы не плюнуть в его сторону. К сожалению, не попаду.