Оборотни Гведского леса
Шрифт:
Мартиниус спросил:
– А вы заметили, мой мальчик, что в этом замке решётки стоят на окнах даже верхних этажей?
Мельхиор поднял глаза. В самом деле, густо заросшие снежной изморозью окна были закрыты решётками из кованой стали.
– И как вы это объясните, доминус?
– Вероятно, здесь боятся не тех, кто снаружи, а тех, кто внутри.
Каторжный подъём, казалось, никогда не кончится, но на самом деле всё когда-нибудь кончается, поэтому, в конце концов, спутники достигли полукруглой площадки перед дверями замка. Как и следовало ожидать, двери были заперты. С них щерились медные
Смотровое окошечко в дверях приоткрылось. Кто-то прохрипел:
– Что вы расшумелись? У нас все спят.
Мартиниус взмолился своим самым писклявым голоском:
– Пустите переночевать несчастных путников, великодушный месьер! Мы сбились с дороги, а в такой буран можно замёрзнуть насмерть.
– Я не открою, даже если вы сам король Флориан Миролюбивый. Месьер барон строго настрого запретили пускать всяких шаромыжников.
– Мы не шаромыжники! – возмутился нотариус. – Я – доктор Бенедикт Мартиниус, нотариус из Квакенбурга!
– Это вы у себя в Квакенбурге нотариус, – ехидно ответил хриплый голос, – А в Гведском лесу вы просто бездомный бродяга. Подумаешь, немного похолодало. Я не буду беспокоить хозяина из-за таких пустяков.
Окошечко закрылось. Испугавшись, что хриплый тип уйдёт, Мартиниус крикнул:
– Можете не волноваться, великодушный месьер! Мы оплатим свой ночлег и ужин. Золотыми флорианами!
Окошечко снова приоткрылось.
– А не врёте?
Нотариус позвенел монетами в кошельке.
– Вот, слышите? Это золото.
Голос прохрипел уже вежливее:
– А сколько вас, месьер нотариус?
– Я, мой секретарь и возница.
– Ладно, так уж и быть. Схожу, спрошу у месьера барона.
Прошло несколько томительных минут. Мельхиор было собрался опять начать колотить в гонг, но двери с лязгом отворились. В полутьме прихожей стоял высокий, казалось, весь состоящий из углов субъект. Он был похож на отвратительного богомола, наряженного в чёрную ливрею, обшитую серебряной нитью. Неподвижная восковая физиономия с обезображенной шрамами правой стороной. Длинный клок седой бороды вырос только слева. Вытянутые вперёд челюсти. Выпученные рачьи глазки. Однорукий. Пустой правый рукав был заправлен в карман. Субъект с полупоклоном отступил в сторону.
– Входите, ваша учёность. Добро пожаловать в замок Волчий Клык. Я – Сирапук, кастелян.
Забавно было наблюдать, как быстро Сирапук сменил дерзкий тон на елейный. Мельхиор помахал фонарём вознице. Снизу донеслось:
– Иду-у!
Мартиниус сообщил кастеляну:
– Это Хенрик, наш возница. Он сейчас поднимется.
– Не беспокойтесь, ваша учёность. Я его устрою. С вас один флориан. Будьте любезны.
Сирапук протянул единственную руку. Мельхиор возмутился про себя: «Пятьдесят гведских крон за одну ночь! Неужели мой старик заплатит?» Но нотариус безропотно отдал золотую монету. Спрятав деньги в карман, Сирапук сделал приглашающий жест:
– Прошу следовать за мной.
Оставив двери открытыми,
Сирапук указал на стол:
– Вы в столовой, месьеры. Обедайте, а после я покажу вам ваши комнаты. Сейчас же, с вашего позволения, я займусь возницей.
Пока Мельхиор и его шеф усаживались на стулья с высокими спинками, кастелян принёс поднос, на котором лежали ломти хлеба и сыра, а чтобы путники могли согреться, поставил на стол кружки с подогретой рябиновой наливкой. Убедившись, что у них есть всё необходимое, Сирапук вышел. Оставшись одни, Мельхиор и доктор Мартиниус закрутили головами, осматриваясь. Стены столовой были отделаны деревянными панелями с богатой резьбой и изрядно облезшей позолотой. Холодный мраморный камин. В простенках – множество портретов в круглых рамах. Со всех сторон на незванных гостей угрожающе смотрели чучела птиц и зверей, установленные на подставках вдоль стен. Здесь было ненамного теплее, чем на улице.
Едва спутники закончили скудный обед-ужин, как в столовой снова появился Сирапук.
– Идите за мной, месьеры.
Мельхиор и Мартиниус последовали за кастеляном. Сирапук повёл их коридорами, где гуляли сквозняки. Коридоры были едва освещены горящими факелами. Наконец, кастелян остановился перед дверью. На ней красовался большой гриб, отлитый из железа. Красная краска, некогда покрывавшая гриб, изрядно облезла.
– Это «Мухомор» – комната вашей учёности, а рядом «Гороховый стручок» – месьера секретаря. Завтрак в восемь. К завтраку я позвоню в колокольчик, – напоследок человек-богомол зловеще прохрипел: – Доброй ночи, месьеры.
Войдя в свою комнату, Мельхиор закрыл дверь на засов. Гнетущая атмосфера замка не вызывала доверия. Он бросил шапокляк с саквояжем на табурет и прошёлся по дощатому полу к окну. Окно закрывали ветхие шторы, ковёр над кроватью протёрся до дыр. На стенах – отсыревшие, кое-где вздувшиеся обои. Да, небогато живут северяне. Отодвинув штору, юноша подышал на замёрзшее стекло, взглянул. Далеко внизу простирался глухой лес. Ни огонька. Только уханье сов. Не снимая пальто, Мельхиор повалился на кровать, укрылся шерстяным одеялом. Слышно было, как снаружи бешено дул ветер. В стёкла стучали ледяные крошки. Скрежетали водосточные трубы. Дребезжал флюгер. Казалось, что кто-то страшный злобно рвётся в замок.
Согревшись, Мельхиор уже почти заснул, когда в коридоре раздался странный шум. Кто-то стремительно пронёсся мимо дверей его комнаты, крича: «Вы все умр-р-рёте! Вы все умр-р-рёте, несчастные!» Через мгновение крики стихли вдали. Несмотря на усталость, сон у юноши пропал, и он долго лежал, вслушиваясь в ночное безмолвие, но напрасно – больше ничего не произошло.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ,
в которой происходит знакомство с хозяином замка Волчий Клык