Оборотни. Медвежья услада

Мун Эми

— И меня вы так же испытывали, — добавила с горечью.

Разумом Эви понимала, что на наделенных властью лежит большая ответственность. Но как же обидно! Разве Густав не рассказал, как ее родители ненавидят? Измываются только потому, что она смеет поступать наперекор приказам!

— То было моим условием, — раздался позади голос Бьёрга.

Мужчина неслышно обогнул ее и присел на корточки, уравнивая рост.

—… Но просить прощения не могу и не стану. Это мой долг как старшего из братьев. Наш народ

не станет молчать, если в селении заведется ленивый или злой…

Эви громко фыркнула, вспоминая, как испортили ее работу. Как же, не станет молчать! Еще как станет!

—…А разобраться с Асгерд мы решили на месте при всех, — возразил ее мыслям Бьёрг.

Все-таки это была Асгерд! Ну и стерва! Эви до боли стиснула кулаки.

— Около повозок видели Клару!

— Ее вина лишь в желании полакомиться медом и ягодами. Клара всегда была падка на сладости. Этим Асгерд и воспользовалась. И теперь скулит от страха в застенках. Видать, мало в ее голове мозгов, раз решила, что с рук ей сойдут пакости, сделанные нашей истинной…

Эви растерянно моргнула.

— Кого?

Что за истинная такая?

А Бьёрг поднялся и сделал шаг назад, к брату.

Переглянувшись, оба вздохнули и разом сбросили с плеч меховые накидки. А потом рубашки… И штаны принялись снимать!

— Ты только не бойся, Пташка, — прогудел Бьёрг, пока она пыталась понять, что вообще происходит.

— Мы не обидим…

Мужчины выпрямились в полный рост, не стесняясь наготы. А в следующее мгновение лужайку наполнил хруст ломавшихся костей и ее отчаянный визг.

Глава 17

Вцепившись в каменную морду статуи, Эви смотрела вниз на медведей.

А медведи смотрели на нее!

Настоящие, живые звери еще мгновение назад бывшие людьми! Нет, невозможно! Она отказывалась в это верить!

Переглянувшись, оба сели на мохнатые задницы и, сложив передние лапы, начали делать умоляющий жест.

— Х-хотите чтобы… спустилась?! — пискнула не своим, свистящим от ужаса голосом.

Медведи кивнули.

Замечательно! Они еще и человеческую речь понимают!

Нога соскользнула, и Эви крепче вцепилась в морду статуи. Она не помнила, как сюда залезла, но хорошо понимала — долго так не протянет. Или упадет, или сама слезет.

— О, Пречистая, — прошептала и, мысленно осенив себя святым знаменем, принялась спускаться.

А медведи медленно поднялись на лапы и оперлись на статую, будто предлагая поставить ногу на их лобастые головы.

Эви мужественно проигнорировала столь щедрый жест. Коротко вздохнув, спрыгнула и тут же отбежала на добрый десяток шагов.

К счастью, звери ее не преследовали. Один сел на землю, скромно потупив глазки, второй вообще лег. И оба до последней шерстинки одинаковые. Братьев то она хоть по причёске могла различить. А эти? Даже сопят одинаково.

Нахмурившись,

Эви напряженно размышляла, что ей делать.

Перед ней действительно сидели оборотни, о которых она только в сказках читала. Но как? Братья уже родились такими или это вроде дара свыше?

Один из медведей тихонько заурчал. В нежных, курлыкающих звуках ей явственно послышалась мольба.

— Даже не уговаривайте, — замотала головой. — Я вас боюсь! О-о-о, нет. Не надо так вздыхать! И скулить не надо!

Но сколько же обиды в медвежьем взгляде! Эви прямо совестно стало.

— А вдруг вы кусаетесь? — вяло возразила она на очередной скулеж.

Медведи переглянулись, а потом очень осторожно придвинулись в ее сторону.

Бежать!

Мысль мелькнула и пропала. Эви даже не шелохнулась, наблюдая как к ней подкрадываются два огромных меховых ужаса.

А медведи подобрались почти вплотную и, вытянув шеи, одновременно попытались лизнуть ее руки.

— Ой, — хихикнула, прижимая к себе обслюнявленные пальцы.

И, подумав немного, села на землю, запуская пятерню в подставленные загривки.

С первым же прикосновением мягкой шерсти страх окончательно исчез.

Звери ластились к ней, как котята, с удовольствием подставляя для почесушек шею и плюшевые животы. Эви только хихикала, когда ее щек касались влажные ленты языков.

— Ну, я вся мокрая буду… — отпихивала нахальные морды.

И уже без боязни трогала то черные блестящие носы, то круглые ушки… А какие лапы мощные! И эти когти совсем не страшны… Как будто стесняясь, медведи прятали их, нарочно привлекая внимание к светло-коричневой шерсти на груди и животах.

— Никогда медведей так близко не видела, — вздохнула Эви, оглаживая крутой лоб умостившегося на ее коленях хищника.

Второй продолжал тыкаться носом то в щеку, то в шею.

— Совсем зацеловал, — почесала зверя за ухом. Тот даже глаза от удовольствия закатил. — Но… как? Почему вы такие? Оборотни — это ведь сказка.

Будто ждав ее вопроса, медведи отстранились.

Короткий треск — и рядом сидят два абсолютно голых мужчины.

Эви ойкнула, пряча лицо в ладонях. А вот мужчины стеснятся не спешили.

— Мы тебе все расскажем, любимая.

— Только не убегай больше.

* * *

Бьёрг и Бьярг

Что ж, дело могло и хуже окончиться.

Пташка только покричала немного, да на статую, точно белка, взобралась. Бьёрг перепугался до жути, хотел было обратно человечий облик принять, да брат уговорил остаться медведем.

Их истинная должна была принять мысль, что оборотни — не выдумка, а самая что ни на есть правда.

— Нашими поселениями может править лишь тот, у кого два обличья — зверя и человеческое, — начал негромко.