Оборотный случай
Шрифт:
Этот ответ невероятно обрадовал ее.
– Смотри, как ты ей понравился!
– смеялась девочка, на цыпочках вытирая отцовские щеки своей куклой.
– Она тебя зацеловала до полного расчленения!
Текес виновато улыбнулся жене. От вездесущих и сплоченных брата с сестрой не получалось скрыть рассказы отца о своей работе. Дети впитывали все, как промокашки, даже не понимая смысла.
– Конфеты все вам! Только на две недели! Мама проследит, чтобы вы не питались ими! А сейчас мне нужно поболтать с ней.
Глаза паладина встретили
– Тарна, милая, помоги мне отнести конфеты... в вашу с братом комнату. А он пусть поможет отнести булочки...
– И он сам вытащил пару булочек из сумки, вручив одну Армилии. Детей почему-то как ветром сдуло, сумки тоже.
– Ну, как?
– лицо жены сразу стало серьезней, но глаза оставались от радости широко раскрытыми.
– Все хорошо, - успокаивающе кивнул Текес.- Видишь, я не умер и не заражен. Оборотней не поймали, но они блуждают по лесу, испуганные и голодные. Много еды найти в Вонгском не получится.
– А вдруг они придут сюда, в Веору?
Паладина передернуло, а по всему его телу пробежали миллионы мурашек. Вместо "Придут в Веору" ему послышалось "придут за твоей семьей", и он поневоле вспомнил обещание Редви, сына Амарзая, сделать это.
– Если и придут, душа моя, то я их остановлю. Ты не бойся. Я позаботился, чтобы они до нас не добрались.
В стену полетела сначала чашка, потом ваза, потом менее подверженные разбиению столовые приборы. Амарзай пребывал в страшно неприятном расположении духа. Только что к ним заходил паладин Текес, почему-то с полной сумкой конфет, которыми не подумал поделиться (вздумай он поделиться - Амарзай бушевал бы еще больше, сочтя это глумлением), и рассказывал о его сыне. Фальмития старалась успокоить супруга и робко трогала за плечо, когда муж проносился рядом с ней. Она говорила что-то тихое и ласковое, но спокойствие этих женских слов перекрывали мужские крики.
– Ты представляешь?! "Он теперь убийца, это доказано!" Как будто этот сопливый мерзавец видел что-то своими глазами! Пари держу, он спасал свой зад, а не наблюдал за моим сыном, которого сам же приказал заточить в Гильдии! Ты знаешь, на сколько собираются поднять награду за его голову?!
Из окна, обгоняя осколки, вылетела колотушка для мяса. Амарзай выглянул из окна, уже в любом случае пропускающего ветер, посмотрел на стекло под домом и сразу же понял, что поступил глупо и опрометчиво. Этой колотушкой было очень удобно махать и швыряться именно в доме. Разве на той вазе (он посмотрел на осколки в углу) были хотя бы какие-нибудь ручки?
Никого осколки под окном, к счастью, не задели, но даже в обратном случае Амарзаю бы простили. Все на улице знали, что у этого человека порой бывает необузданный настрой, и все в районе знали, что это человек - один из лучших магов Гильдии.
– Теперь по милости этого лысого прыща мой сын висит на бумажках рядом с Гритом,
Наконец Амарзай сел в кресло и чуточку успокоился. Его глаза теперь не только заблестели, из них полились слезы. Маг себя не сдерживал, зная, что жена простит все.
– Он вернется, я знаю, - вставила между всхлипываниями Фальмития, сама уже давно с красными глазами.
– Я задам этой сопле, - прорычал Амарзай.
– Он у меня к Редви больше ничем не прикоснется! Или я его детей тоже повешу на бумажки! Да?.. Ты думаешь, Редви сможет выжить в Вонгском лесу?
– А может, он остался в Ракотлуше?
– с надеждой спросила грустная женщина.
– Нет, кто-то видел, как он перелез через стену из уртарина и убежал в лес. С ним до сих пор эта менырова девчонка-оборотень, которая заразила его. Попадись мне в руки это сопливое создание, я из нее вытрясу все что можно!..
– А вдруг она ни в чем не виновата?
– поспешно вставила Фальмития, боясь, как бы муж не нашел новую тему для криков и новый повод для запуска еще целых хрустальных бокалов.
– Вдруг она как раз хорошая, если Редви спас ее и остался с ней?
– Ну ты же помнишь ее. Такая может спокойно запудрить ему мозги, очаровать и манипулировать им, как захочет. Может, поэтому он и убежал из города.
– Думаешь, ему было бы лучше оставаться в той жуткой камере несколько лет?
– Теперь она все равно занята Дейнеланом Раэсси. А за нашим сыном охотятся. Меныр возьми! Если найду когда-нибудь эту соплячку, сразу же остановлю ей сердце и освобожу сына. Увидишь, он сразу же вернется домой, а мы придумаем, что с ним делать. Хотя бы останется под присмотром и в безопасности.
– И без свободы.
– Свобода или жизнь, выбирай!
– Он выбрал свободу и жив. А вот ты как раз выбрал обратное, - прошептала Фальмития. Муж не услышал, потому что был увлечен продолжением своей мысли:
– Конечно, лучше жизнь. Он знает это и он выберет это. Я бы тоже выбрал жизнь. Любой выберет ее. Просто его водят за нос! За его сопливый нос!
– В любом случае, мы будем его ждать, - завершила Фальмития, обняв мужа за плечи и поведя на кухню, где налила ему интанитского ликера в хрустальный бокал. Амарзай одним махом опустошил его и тоже разбил, но на этот раз аккуратно и завернув в тряпочку, чтобы не рассыпать осколков.
Жог был донельзя доволен собой. Он продал множество вещей, своих и семейных, но таки купил его. Шедевр! Отлит на заказ, огромный, двуручный, обоюдоострый меч, целиком сделанный из чистого серебра! Кузнец предупреждал его насчет "возможной мягкости клинка", но что он понимает! Жог постучал костяшками пальцев по своему ненаглядному приспособлению для убийства нежити. Ничего не мягкий! Таким "мягким" можно ого-го как удариться. Правильно, что он ничего и слушать не хотел про какую-то бесполезную против нежити сталь.