Обожженные

Дэй Сильвия

– Мисс Росси, это Ян Пембри. Доброе утро.

Подняв брови, я беззвучно прошептала Лей «Ян». Ее губы изогнулись в улыбке.

– Доброе утро, мистер Пембри. Я как раз думала о Вас.

– Я ждал Вашего звонка, потом запас моего терпения стал истощаться, - заразительное веселье в его тоне подействовало на меня так же, как и, подозреваю, на большинство женщин. Голос Яна, без сомнения, отлично подходил для разговоров в постели.

– Сможем ли мы как-нибудь встретиться во время обеда? – спросила я, быстро взглянув на Лей, чтобы удостовериться

в ее одобрении. Она кивнула.

– Я польщен тем, что вы предпочли меня Джексону, - сказал он, рассердив меня, - Однако я надеялся на ужин. Я приглашен сегодня на прием и нуждаюсь в паре.

Наклонившись вперед, я нажала кнопку громкоговорителя.

– А как же Стейси?

– Она, несомненно, прелестна, но я предпочитаю пойти с Вами. Ты, конечно, захочешь присоединиться, Лей, - настоял он, напрямую обращаясь к ней, - и приглядеть за своей девчонкой, что хорошо. Чем больше народу, тем больше веселье. Это официальный прием. Будьте в Мидтауне на вертолетной площадке к шести.

Лей ухмыльнулась, открыто наслаждаясь перепалкой, пусть и ничего не ответила.

– Вы решили, что у меня нет никаких планов на пятничный вечер, - сказала я.

– Не обижайтесь, мисс Росси, - развеселился он, - Это комплимент за Вашу преданность делу. Лей не взяла бы Вас на работу, не ставь Вы её на первое место. Увидимся вечером.

Связь прервалась, и я положила трубку.

– Ну… И что ты думаешь?

– Думаю, нам нужно пройтись по магазинам.

***

Вернувшись к своему столу, я обнаружила на нем упакованную вещицу. Разорвав коричневую оберточную бумагу, я обнаружила покрытую фольгой коробку шоколадных конфет. Волна желания, пронзившая меня при виде этой самой фирмы - Neuhaus - и пробудившиеся воспоминания заставили мое дыхание участиться. Кожа пылала.

Только однажды я попробовала бельгийские трюфели, слизывая их с кончиков пальцев Джекса. Он растопил шоколад теплом своих рук… затем порочными движениями языка слизал написанные им слова с моего тела.

Сексуальная Джиа. Сладкая. И мое любимое – моя.

Сведя бедра, я скрестила лодыжки, мое лоно сжалось в жадном требовании. Моему телу было плевать, что он бросил меня, не сказав ни слова. Оно хотело Джекса. Отчаянно.

Приложенная записка была короткой и без подписи.

Я узнаю тебя с завязанными глазами.

* * *

Не могу точно сказать, куда именно Лей повела нас за вечерними платьями. Это была маленькая, не имевшая никакой таблички с названием, витрина магазина с неизменным «Закрыто» на двери. Только по предварительной записи. Как только лимузин Лей подъехал к входу, нас проводили в тихий роскошный шоурум, где подают шампанское и спелую клубнику. На всех вещах отсутствовали ценники.

Следующий час прошел в дымке шелка и тафты. Я была поражена.

Порою при работе с Лей передо

мной открывался мир, далеко выходящий за рамки знакомого и привычного. В таких случаях мне всегда было трудно скрыть свой неподдельный восторг, и я пыталась копировать реакции Лей, державшейся естественно и с достоинством. Приходилось напоминать себе, что выросла она в окружении, мало отличавшемся от моего. С годами она обрела лоск, значит, смогу и я.

Я смотрела на черное платье с короткими кружевными рукавами, когда Лей положила руку мне на плечо.

– Оно слишком старо для тебя, - сказала она.

Я посмотрела на нее:

– Мне кажется, оно выглядит недооцененным и элегантным.

– Да, для женщины моего возраста. Тебе двадцать пять. Наслаждайся этим.

– Мне следует быть осторожной, - объяснила я. Моя начальница была стройной как тростинка, грациозной и гибкой. Я же была пышна. – Грудь слишком большая. Как и задница.

– Ты сексуальна, - прямо заявила она, - Ты не акцентируешь на этом внимание на работе, что я понимаю и ценю, но не пренебрегай этим. Ужасный миф, что успешная женщина не может быть сексуальна без того, чтобы не разрушить свою репутацию. Не покупайся на это.

Я закусила нижнюю губу. Оглядев салон, я была запугана разящим богатством, который его испускал. Это слишком круто для меня. Господи Боже, да здесь стены вместо обоев были задрапированы тягучим шелком цвета слоновой кости. А только что принесли канапе на тарелке из, несомненно, чистого серебра.

– Не могла бы ты мне помочь? Боюсь сделать неправильный выбор.

– Именно для этого я здесь, Джианна, - она указала на трех женщин, помогавших нам, - Посмотрим, что вы можете предложить для молодой и роскошной красотки.

***

Свист, встретивший меня на выходе из спальни несколько часов спустя, в равной степени обрадовали и заставили нервничать. Дениз пришла ко мне домой пораньше, чтобы сделать прическу, захватив с собой Пэм, одну из ее визажистов, чтобы поработать и над макияжем. Анджело разлегся на диване, смотря по DVD какую-то сделанную им запись, коротая время до восьмичасовой смены в Rossi’s.

– Вау, - сказал мой брат, поднявшись и присев, - Кто ты и что ты сделала с моей сестрой?

– Заткнись, - одновременно ответили мы с Дениз.

– Она выглядит как кинозвезда, - вынесла свой вердикт Пэм, вернувшись с кухни, где занималась очисткой кистей для макияжа, - Одна из настоящих богинь, я бы сказала. Рейчел Уэлч или Софи Лорен.

– Кто?
– нахмурилась Дениз.

Но я поняла. Я всегда думала так же о своей матери.

Выбранное нами, в конце концов, платье все равно было черным, но намного сексуальнее. На одно плечо, с драгоценной брошью, удерживающей бретель, перекрестом из чернильного цвета сатина на груди, бриллиантовым ремнем на талии, оно открывало правую ногу от середины бедра и вниз, до подола. Похоже, в том, что Винсент уже был в Rossi’s, были свои плюсы. Скорее всего, его выбесило бы то, как сильно были обнажены мои ноги. Нико, который сейчас жил в Джерси, влюбился бы в платье.