Обожженные
Шрифт:
– Джиа…
– Не называй меня так.
– А как ты предпочитаешь?
Моя нога без конца стучала по полу.
– Я бы предпочла вообще не видеть тебя или слышать о тебе.
– Почему же?
– Мне казалось, это очевидно.
Его великолепно чувственный рот напрягся:
– Не для меня. Мы знаем друг друга. Мы хорошо ладим. Очень, очень хорошо.
– Я не собираюсь больше спать с тобой! – рявкнула я, чувствуя, как стены смыкаются вокруг нас. Он всегда так действовал на меня. Когда он был со мной, я не замечала ничего
– Почему же?
– Перестань это спрашивать!
Джекс выпрямился, и кабинет стал еще меньше. Мое дыхание участилось, мой взгляд устремился к двери за его спиной.
– Это важный вопрос, - он запер замок, не отрывая от меня взгляда, - Скажи мне, почему ты так зла.
Меня затопила волна паники.
– Ты исчез с лица земли!
– Разве? – он подошел ближе на один шаг, - Ты хочешь сказать, что не знала, как меня найти?
Растерянная, я нахмурилась.
– О чем ты говоришь?
– Все должно было закончиться, так и случилось, - он подошел ближе, - Тихо. Никаких безобразных сцен. Никаких отвратительных воспоминаний. Мы…
– Без сучка, без задоринки, - я сделала резкий вдох, раненная глубже, чем могла сказать. Я набросилась на него в попытке самозащиты, - Так зачем же ты все переиначил и испортил?
– Мы не можем быть друзьями?
– Нет.
Джекс шагнул слишком близко ко мне.
– Мы не можем вместе работать?
– Не-а, - я выпрямила руки, ощущая необходимость защищаться, - Ты сделал все личным с самого начала.
Он улыбнулся, демонстрируя проклятую ямочку:
– Ты невозможно сексуальна, когда злишься на меня. Мне стоило чаще выводить тебя из себя.
– Отвали, Джекс.
– Отвалил. Это не сработало.
– Вообще-то, сработало. Возвращайся в свой мир и снова забудь обо мне.
– Мой мир, - улыбка испарилась, как и свет в его глазах, - Точно.
Он остановил свое наступление, поэтому я быстро обошла его, понимая, что отсутствовала слишком долго, и Чед ждал меня.
Джекс взял меня за руку, плотно обхватив ее пальцами. Он произнес мне на ухо:
– Не трахайся с ним.
Я вздрогнула. Мы стояли плечом к плечу, глядя в противоположные стороны, что полностью отражало наши отношения. Я чувствовала его запах и тепло, которое напомнили мне о других случаях, когда он произносил что-нибудь шепотом мне на ухо.
Джекс знал, как соблазнять, и никогда не упускал случая продемонстрировать умения. Даже когда я была завоевана им, он возбуждал меня задолго до того, как запрыгнул со мной в постель. Посылая мне долгие, обжигающие взгляды, часто прикасаясь, шепча порочные обещания, которые заставляли краснеть.
– А ты целибат, Джекс? – резко произнесла я. (Целибат – обет безбрачия)
– Буду им, если будешь и ты.
У меня вырвался грубый смешок:
– Ну да, конечно.
Он удержал мой взгляд:
– Испытай меня.
– Меня не интересуют игры.
Стук в дверь прозвучал как гром среди ясного неба, заставив меня подпрыгнуть.
– Джианна?
Винсент.
– Да, - отозвалась я, - Погоди.
– Не трахайся с ним, - повторил Джекс, его темные глаза пристально смотрели на меня, - Я серьезно, Джиа.
Я вырвалась из его хватки и, повернув замок, открыла дверь.
Мой брат замер на месте с ключом от кабинета в руке, затем посмотрел на Джекса через мое плечо:
– Смерти захотел, Ратледж?
Закатив глаза, я оттолкнула Винсента:
– Не вмешивайся.
– Ошивайся где-нибудь в другом месте, - продолжал Винсент, закрыв собой дверной проем, как только я отошла с дороги.
Мгновение я раздумывала, стоит ли вмешаться, однако решила оставить все как есть. Они большие мальчики. Сами разберутся.
Вернувшись в зал, я увидела большой пакет еды на вынос на столе перед Чедом, вставшим при моем появлении.
– Что думаешь о том, чтобы взять это в отель и спокойно поесть? – спросил он.
Я обвела взглядом зал, с легкостью заметив яркие волосы Стейси, сверкавшие в приглушенном свете кованых люстр, бросавшей в нашу сторону злобные взгляды.
– У меня есть идея получше, - сказала я, собирая свои вещи, - Я знаю местечко, где нас никто не найдет.
***
Я отвела его в Бруклин, в салон красоты моей невестки Дениз. Она закрыла магазин, отыскала несколько бумажных тарелок, и мы пировали едва теплым, но все равно вкусным рагу болоньезе в комнате отдыха стилистов, подальше от запахов краски и лака для волос.
– У тебя нью-йоркский акцент, - заметил Чед после того, как мы некоторое время обменивались историями о безумных клиентах, - не замечал раньше.
Я пожала плечами:
– Ага. Как в десяти тысячах шоу про копов.
Чед засмеялся.
– Это потому, что она на родной земле, - объяснила Дениз.
Мне было нечего добавить к этому. Неудивительно, что он заметил. Акцент всегда появлялся, когда я проводила время с семьей и друзьями, когда мои защитные инстинкты ослаблялись, и я чувствовала себя той, что была раньше.
– Это мило, - поддразнивал он, преувеличив свой собственный, - Чтоб вы знали, у меня он тоже есть.
– У нее хорошо получается его прятать, - сказала Дениз, ее платиновые волосы с неоново-розовыми кончиками были собраны в искусные косы. У нее были проколоты нос и бровь, татуировки рукавом покрывали левую руку. Кроме того, она была на пятом месяце беременности, которая только стала заметна. Я была так взволнована этим, мне ужасно хотелось стать тетей.
Мой смартфон начал звонить в сумочке, и я потянулась к стойке, чтобы вытащить его. Возможно, я все-таки понадобилась Лей. Она не шутила о сверхурочных, когда нанимала меня. Были звонки и в два часа ночи, и на выходных, но я была рада им всем, потому как случались они, только когда она всерьез работала над чем-то и жаждала завершить сделку.