ОбрАДно в СССР

Троицкий Сергей Евгеньевич

ВОРОНЫ ЖРАЛИ ЕЖА! В эту секунду, я конкретно осознал, зачем нам был нужен ЁЖ! ЁЖ был нам послан в виде мистической ЗАМАНУХи для ВОРОН, которых мы теперь могли, чисто спортивно и по модному расстрелять!

—.... не любить оно не может», — повторила Катя. — Вот чем поэзия хороша: она говорит нам то, чего нет и что не толь­ко лучше того, что есть, но даже больше похоже на правду...

ВОРОНЫ ЖРАЛИ ЕЖА! Их собралась целая стая, дру­гова случая не приставитца! Я спрыгнул с перил и уже хотел метнуца за арбалетом.

— ...Что не любить оно не может — и хотело бы, да не может! Сержик! АЛЁ! Ты где? — она была в лёгкой непонятке. Вместо того,

чтобы ВНИМАТЬ её устам — ОРАКУЛА, я пя­лился непонятно куда. Она тоже повернулась в сторону во­рон, которые устроили, целую пляску смерти вокруг мёртво­го МЕрА-ЕЖА, возвышавшегося на пожарной куче песка.

— Ну, так, ты прочитаешь мне стихи Есенина?

ВОРОНЫ ЖРАЛИ ЕЖА!

— Пошли в ад эти стихи! — она чуть не упала с перил. Я осёкся и сказал:

— Извини Кэт! Я там о своём заморочился, ВОРО­НЫ жрут ЕЖА! Мне надо сбегать за арбалетом! — в тот мо­мент, когда я метнулся за арбалетом, у неё в глазах на секун­ду вспыхнула ИСКРА НЕНАВИСТИ: ТЫ ЧЁ ОБАЛДЕЛ? КА­КОЙ АРБАЛЕТ?! Я тебе говорила — ПРИСЯДЬ здесь справа! Но видя НЕОТВРАТИМЫЙ бег в сторону пожарного пруда, она тут же ПЕРЕИГРАЛА ситуацию и вдогонку томно крик­нула:

— Сержик! Удачной охоты! Я хочу видеть тёмные силы, поверженные твоим копьём!

Я оголтело нырнул за ограду пожарного пруда, где дисло­цировался «ГР клуб» и его новые кандидаты из пятого и шес­того класса.

— Тревога! ВОРОНЫ ЖРут ЕЖА! — больше объяснять, было не нужно. — все тут же бросили удочки и бешено, как молодые олени понеслись в сторону чердака. Мы были как в безумие, мы были как роботы:

— СТРЕЛЫ, ДРОТИКИ, ЛУК и АРБАЛЕТ! СТРЕЛЫ, ДРОТИКИ, ЛУК и АРБАЛЕТ!

— СТРЕЛЫ, ДРОТИКИ, ЛУК и АРБАЛЕТ! СТРЕЛЫ, ДРОТИКИ, ЛУК и АРБАЛЕТ!

Буквально через минуту взвод 1-го механизированно­го легиона имени Цезаря, полз по траве в сторону пожар­ной кучи песка, где творилась сущий САДИЗМ над МЁРТ­ВЫМ ЕЖОМ! Но как тока, мы взвели ТЕТЕВУ, вороны бе­шено взметнулись и полетели в небо. Мы выпустили шквал стрел и дротиков, но всё было мимо. Они зловеще, кружи­лись на таком расстояние, которое было недосягаемо для на­ших стрел. Катя делала вид, что эта сцена доставляет ей мас­су удовольствия:

— Сержик, вы распугали всю нечисть! Браво! Я тебе да­рую право поцеловать мой мизинец!

Но этой белиберды, я уже не слышал, в моём мозгу, чека­нились только три слова: ВОРОНЫ ЖРАЛИ ЕЖА!

Мы отступили назад и затаились, в надежде, что воро­ны снова прилетят рвать ежа, но как только мы подползали на исходные позиции, вороны тут-же взмывали в небо. Так было несколько раз.

Между делом, чтоб обратить на себя внимания, Катя вставляла какие-то реплики, что-то комментировала, но я словно был в забытье. Даже кода пришёл ВАДИМ, мне было всё пох, и я не обратил никакого внимания на её сто кратно повторённую реплику, по всей видимости, она была в него­дование:

— Ну так значит, мы пойдём, прогуляемся с ВАДИ­МОМ?!

— Ну, да, да! Отлично!

— Тогда мы прогуляемся с ВАДИМОМ в дальний лес?!

— Ага, ага!

— Тогда мы прогуляемся с ВАДИМОМ в САМЫЙ даль­ний лес?!

— Ну, да, да! Отлично! Остерегайтесь волков, они Лёху ТОЛСТЯКА полностью сожрали...

— Ну, так значит, мы уже уходим...

— Ага, ага! Ломитесь!

Я этого, уже не слышал, а думал только — ВОРОНЫ ЖРАЛИ ЕЖА! Мы замутили десяток попыток, но так и не подстрели ни одной вороны! Я был в ярости. Я бросился в подвал, в нашу лабораторию имени доктора МЕНГЕЛЯ, где проходили бесчеловечные опыты над мышами. Мы

обиль­но кормили их жратвой из столовки, но с разными добавка­ми. Например, котлета с зубным или стиральным порошком. Сардельки в солидоле или со смолой. Каша с крысиным ядом или с масленой краской. Бутерброд с лаковой или ПВА на­чинкой. Бычки из пруда в жидком фосфоре или со ртутью. Мы внимательно следили за их поведением, после каждого приёма ТАКОЙ ВКУСНАТИЩИ. Мы хотели добитца их му­тации, вырастить громадных фосфорных крыс, целую армию, и с их помощью захватить ВЛАСТЬ над миром.

Вощем, три фосфорных мыши, были задолблены молот­ками и брошены в качестве приманки к воронам. Они уст­роили сущий ХИЧКОК ад, они очень хотели попробовать геномодифицированный продукт. Но всё испортил СО­КОЛ, он как штурмовик ХЕ-111— колом выскочил из-за тучи, схватил 2 мышей и был таков. Вороны дико недоволь­но каркали на соседних соснах. Молодежь сделала предложе­ние, на время КИНОШКИ в клубе, заминировать ежа. Так и поступили. Для этого мы использовали самопальную бомбу «ШАХИД-3», с диким количеством шарикоф из подшипника, шурупов и гвоздей. По нашему плану, такая бомба, могла как шрапнель — скосить целую стаю ворон.

Когда фильм закончился, мы вышли из клуба и стали ду­мать, чё будем делать? В этот момент заорал Андрюха косой:

— Смотрите СОТНИ ТЫСяч ВОРОН! — действитель­но сумеречное небо, словно почернело от тысяч ворон! На­верно их что взбаламутило. Мы бросились бежать к пожар­ной кучи, но не успели. Впереди за корпусом раздался ацкий взрыв, вороны бешено взмыли в небо и молнией скрылись в сосновом лесу.

Когда мы подбежали, к пожарной куче, то чуть не раз­рыдались от горя! Бомба «ШАХИД-3» взорвала Имперского кота ВАСЬКу и двух случайных воробьёв. Коту оторвало го­лову и хвост, когда мы её нашли, в зубах ВАСЬКА сжимал му­тированную мышь ЛЮСЮ.

Сначала мы его хотели похоронить варварским христи­анским способом в земле, но потом решили сделать всё в ИМПЕРСКИХ ТРАДИЦИЯХ. Собрали всю мертвечину и по­ломились в кательню, там с жаром горела железная печь. Мы подбросили угля, а потом туда затолкали останки кота, во­робьёв и ежа. Еж дико не пролезал в печную створку, при­шлось его долбить ломом и кувалдой. Вскоре, он тоже ока­зался в духовке и тут-же ярко вспыхнул. Первую секунду мы дико любовались горящим котом, ежом и мутированной Лю­сей, которая горела ОРАНЖЕВЫМ фосфорным огнём. Но уже через мгновение вся котельная наполнилась ЯДОВИ­ТОЙ ВОНЬЮ от животных, заткнув носы мы пулей выско­чили на воздух. Мы ржали 15 мин, но вскоре перестали, вонь вместе с едким дымом стала валить из трубы. Мы отправи­лись на лагерную дискотеку, но и там скоро началась дикая вонища. Один из вожатых стал озиратца по сторонам, чтобы определить, откуда идёт вонища:

— Просто какой-то БУХЕНВАЛЬД, а не СОЛНЕЧНЫЙ!

Мы сжалились над пионерами, взяли из военного кружка противогазы и отправились в кательню. Кот и Люся сгорели дотла, а ёж горел как ВОЛШЕБНЫЙ УГОЛЁК. Мы вытащи­ли его мясным крюком и поручили «молодым» утопить ежа в пожарном пруду, куда его тут же поволокли. Я решил вни­мательно осмотреть печку. На ней стояло заводское клеймо и год выпуска, которое частично были сбито стамеской. Мы очистили печь и прочитали: «КРУП сталь. 1924.». Так вот зна­чит, откуда печки?! Их просто демонтировали в 1946 году из учебного лагеря дивизии вафен СС «ВИКИНГ», располагав­шегося в ЗЕНХАЙМе, что в Верхней Силезии. Коту очень по­везло, быть кремированным в такой печи!.......................