Обратная сторона гламура
Шрифт:
— Ты тщеславна?
— Если скажу нет, ты мне не поверишь. Каждый, кто добился успеха в жизни, тщеславен. Ты лучше меня это знаешь.
— Как ты относишься к успеху?
— Твой успех — это всегда чье-то поражение. Если ты сегодня вытянула счастливый билет, значит, кого-то другого судьба им обделила. Ничего не дается в жизни просто так, и за успех приходится платить по прайслисту. Как дорог успех узнаешь не сразу, — Вика замялась на секунду. — Я надеюсь проскочить и выйти целой из этой мясорубки под названием шоу-бизнес.
— Как ты неуважительно
— Это мир, где все продается и все покупается. И мы продаем себя камере. Публике нужны иллюзии, она не хочет правды. И мы дарим мечту! — Вика замялась. — Но это может быть опасно, тут, главное, самой не заиграться.
— Что для тебя успех? Реализация определенной цели или собственное возвеличивание?
— И то, и другое, — задумалась Вика. — Мне нравится моя работа и то, что я делаю свою работу, судя по рейтингам и по гонорарам — лучше многих..
— Теперь я убедился, что ты тщеславна, — засмеялся Артур. — Как ты относишься к неудачам?
— Когда мы планируем будущее, то не думаем о поражениях. Никто от них не застрахован, и вряд ли удастся их миновать. Главное — не тормозить, таковы правила игры. Нужно идти вперед или тебе конец. Если упустишь шанс на исполнение мечты, то потеряешь ее навсегда.
— А что насчет личной жизни?
— К сожалению, у меня пока нет личной жизни, но я уверена, что у меня будут и муж, и дети, и милый домик с большой лохматой собакой, — ответила Вика и посмотрела ему в глаза. — Жизнь для меня не только глянец и придуманный образ, который приходится играть каждый день. Однажды я закончу с этой клоунадой и буду жить своей жизнью…
Она знала, что выглядит шикарно. Она прочла это в глазах Артура, и еще много чего прочла…
— Ты была великолепна! — восхищенно сказал Артур.
Вика и сама это знала, но ей было так приятно услышать это от него.
— Спасибо!
Вика попрощалась, но медлила уходить. Она стояла и мечтала, чтобы все вокруг исчезли — и только они вдвоем…
— Ты не хочешь чего-нибудь выпить? — спросил Артур.
— Умираю от жажды, — созналась она.
— Тогда — вперед! Напротив неплохой клуб. Как ты относишься к шампанскому?
— Положительно.
Вика поднесла бокал к губам, а Артур с восхищением смотрел на нее. Он был неравнодушен к женским запястьям, и от изящной руки с тонкой кистью не мог отвести взгляда. И не только от руки, ведь он был неравнодушен не только к запястьям. Он заметил, что под пиджаком ничего нет, и стоит лишь…
Вика посмотрела ему в глаза, а, посмотрев, поняла, что пропала…
Пропала потому, что ей захотелось, чтобы взяв за руку, он увел ее отсюда…
Пропала потому, что захотелось уступить ему…
— Потанцуем, — спросил он.
— С удовольствием, — и пошла за ним.
Артур прижал Вику к себе — и пол медленно уплыл у нее из-под ног. Она уже не видела ничего вокруг — лишь надрывный блюз и они одни. Одни в целом зале…
В нем вдруг проснулся зов предков, тот зов, что заставлял мужчину брать женщину за волосы и тащить к себе в пещеру. И в ней тоже
— Пошли посмотрим на ночное небо, — предложил он.
Они вышли на улицу. Ночное небо было красиво, но им уже не до того. Артур развернул Вику и крепко обнял. Губы встретились в поцелуе — и Вика больше не принадлежала себе. Артур это понял и, взяв ее за руку, повел в машину.
С опухшими от поцелуев губами и с затуманенным от шампанского взглядом Вика выглядела еще соблазнительнее. Желание было настолько сильно, что Артур с трудом сдержал себя, чтобы не завалить ее в машине. Артур вел одной рукой, так как вторая была занята…
Они быстро зашли в квартиру, он притянул Вику к себе, и она поддалась, слегка застонав. Нежный стон прозвучал как призыв, и тело обмякло в его руках.
С этой секунды ничего больше не имело значения. Вика шла ему навстречу, желая лишь одного — слиться с ним, не узнавая саму себя. Это было наслаждение, граничащее с болью…
Впервые Вика сказала:
— …люблю…
Разбросанная одежда, запах духов, простыни, пропахшие страстью… шепот любви… и два тела, сплетенных между собой…
— Почему мы не встретились раньше? Уверен, что всю жизнь искал именно тебя, — задумчиво сказал Артур.
— У тебя было много женщин?
— Это был долгий путь, прежде чем я нашел тебя, — уклончиво ответил он.
Все подробности прошедшей ночи всплывали в ее памяти. Вике не верилось, что одна ночь может так изменить жизнь. Еще вчера она ничего не знала об Артуре, а сегодня не представляет жизни без него…
Хотелось засыпать и просыпаться с ним, ни на секунду не разлучаясь…
Такое случилось с ней впервые, и она не представляла, как опасна первая любовь…
Артур был так нежен, а весна так прекрасна. Вокруг цвела сирень. И запах сирени ассоциировался у нее с любовью.
Проснувшись с первым лучом солнца, Вика побежала в душ. Через десять минут она вся свежая, благоухающая уже стояла на кухне. Апельсины — в соковыжималку, кофе, как он любит. Все на поднос — и бегом в спальню. Завтракали они в постели.
— Видеть тебя и больше ничего не нужно. Ты тоже так чувствуешь? — спросила Вика.
— Да, милая, — ответил Артур. — Когда ты так счастлив, то нечего больше желать.
И больше слов не нужно было — два тела слились воедино. Умирая от счастья, она раскрылась ему навстречу, и только это имело значение…
Страсть выжгла представление о времени. Это были дни непрерывного счастья, полного единения, поглощения друг другом. Вика снова и снова признавалась Артуру в любви, засыпала его смс-ками, звонила каждую свободную минуту. Ей нужно было слышать его голос и подтверждение, что он тоже ее любит и будет любить всегда. Желание знать друг о друге все, любить то, что любит другой, думать одинаково было так велико, что они абстрагировались от всех. После работы бежали домой, а дома вырубали мобильники, чтобы никто не мешал их счастью.