Обратная сторона смерти
Шрифт:
Город проплывал в пятне огней, а затем металл уступил место зелени, когда вокруг нас выросли поросшие лесом горы. Воздух был холодным и напомнил мне, что я все еще в своем наряде с вечеринки и босиком. К сожалению, у меня не было времени на поиски обуви или оружия.
Я боялась, что мы уже чертовски опоздали.
Мы не разговаривали. Фин летел слишком быстро, и мой дополнительный вес заставил его крылья работать вдвое усерднее. От его пота футболка у меня на спине намокла, несмотря на постоянный порыв ветра вокруг нас. Его руки начали дрожать. Однажды он летел со мной вот
Меня охватило чувство вины. Я замедляла Фина, использовала его силу, потому что не хотела, чтобы меня бросили позади. Но это больше, чем просто необходимость быть рядом, чтобы защитить Аву. Когда люди, которых мы любили, находились в опасности, мы с Фином действовали одинаково, и к черту риск. Фина ничего не волновало, кроме его семьи. Если их забрали, я не позволю ему потерять самоконтроль.
Это оправдание заставило меня почувствовать себя немного лучше из-за моего решения пойти с ним, но не избавило от страха, что он прилетит слишком уставшим, чтобы защищаться.
Изредка из-за деревьев под нами мигал свет, и Фин слегка изменил направление, пока мы не оказались на горной дороге. Он быстро снижался, и я схватилась за его запястье, почти испугавшись, что мы действительно падаем. Затем он сильно взмахнул крыльями, и мы замедлились, полетев вниз сквозь деревья в темноту.
Это было наименее грациозное приземление в моей жизни. Фин устал и тяжело дышал, и он споткнулся, когда его ноги коснулись подъездной дорожки. Мы шлепнулись в грязь. Фин развернулся в последний момент и принял на себя основную тяжесть падения.
Он отпустил, меня и я скатилась с его груди, давая ему как можно больше места. Он не убрал свои крылья, как делал при двусменных перемещениях (этим даром обладали лишь немногие из кланов), и я поняла, что сижу на одном из его крыльев. Я отползла назад, собираясь извиниться.
— Иди, — пытаясь отдышаться сказал он, махнув мне рукой. — Я сейчас приду.
Я не стала спорить, просто подавила чувство вины и, вскочив на ноги, побежала к дому.
Это был двухэтажный деревянный коттедж, с широким крыльцом и множеством окон. В которых не горел свет. Ни в доме, ни во дворе не горело ни единого огонька. Луна давала немного света, но у меня не было сверхзрения или очень хорошего ночного видения. Я схватила большой гладкий камень, которыми обложены клумбы, а затем прокралась на крыльцо.
Сердце колотилось в груди так громко, и я опасалась, что любой в радиусе ста футов мог его услышать. Доски заскрипели у меня под ногами. Входная дверь была приоткрыта. Я шагнула ближе и шире открыла дверь носком.
Мимо меня пролетело коричневое пятно — Фин в форме скопы. Черт возьми.
Я ворвалась за ним следом, одной рукой сжимая камень и готовая ударить, а другой потянувшись к выключателю. В доме было почти тихо, если не считать хлопанья крыльев. Финеас обычно был воплощением осторожности. Тот факт, что он ворвался внутрь подобным образом, красноречиво говорил о его душевном состоянии.
Я наконец нащупала проклятый выключатель. Настольная лампа вспыхнула, заливая желтым светом уютную гостиную. Кресло-качалка опрокинуто набок, и несколько книг разбросаны
На первом этаже гостиная, кухня и ванная, и я быстро их проверила. Затем взбежала по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, уверенная, что, если бы кто-то затаился наверху, чтобы напасть, Фин дал бы мне знать. На втором этаже короткий коридор с четырьмя открытыми дверями. Я зашла в первую комнату слева, которая принадлежала Аве, и замерла.
Там был беспорядок. Кроватка лежала на боку, повсюду разбросаны постельные принадлежности и мягкие игрушки. Фотография танцующей принцессы в рамке упала, и ее осколки рассыпались по бледно-желтому ковру. Занавеска сорвана с окна. Игрушки высыпались из перевернутой корзины. Аврора так гордилась этой комнатой.
— Фин? — позвала я.
— Я здесь.
Я пошла на его голос в комнату Джозефа. Фин превратился в человека и стоял совершенно голый посреди спальни, уставившись в пол. Повязка исчезла, и его порез, полученный в драке на вечеринке, почти зажил, он все еще был красным и опухшим, но больше не кровоточил. Я не могла сказать, было ли что-нибудь в комнате нарушено, потому что она выглядела как келья монаха: односпальная кровать, единственное картина в рамке, несколько книг на столике и больше ничего.
— Они пропали, — сказал Фин. От горя в его голосе у меня похолодело в груди. Он повернул голову и посмотрел на меня, опустошенные голубые глаза блестели в полумраке.
От слез ярости у меня защипали глаза. Когда я приблизилась, то унюхала то, на что он смотрел на полу. Я присела на корточки и дотронулась до красного пятна. Кровь была холодной, но еще не засохла.
— Мы не сильно разминулись с ними, — заметила я. — Кровь свежая. Это не кровь полукровок. — Я даже не понимала, что полукровки были моими главными подозреваемыми в этом, пока не произнесла вслух.
В этом крылся ужасающий смысл, и Феликс был идеальным отвлекающим маневром.
— Это кровь терианцев, — сказал Фин.
— Ты чувствуешь ее по запаху?
— Да. Наша кровь… более земная.
Я коснулась его плеча.
— Мы найдем их, Фин. Я клянусь тебе, мы найдем их. Живыми.
Он встретился со мной взглядом. Моргнул. Одинокая слеза скатилась по его щеке. Его крылья расправились — еще один признак его абсолютной ярости.
— Ава — будущее нашего клана. Я убью того, кто их забрал.
— И я помогу тебе.
Глава 4
12:55
Отряд Элери появился через десять минут. Еще до основания Стражи, Элери была одной из немногих вампиров, которым я доверяла прикрывать мне спину. Ее команда представляла собой интересную смесь бывшего куратора Конрада Моргана, бывших охотников Пола Райана, Каниа по кличке Кроу и Фелии по имени Санчес Дрейк. В команде был одаренный человек по имени Бретт Льюис. Бретт не считался охотником официально, но его часто привлекали для внештатной работы в Триадах, и он также принят на работу в Дозор в качестве фрилансера, а не приписан к какому-либо отдельному отряду.