Обратная сторона земли
Шрифт:
В зале еще находилось несколько пожилых людей – кто в обычных, хотя и поношенных костюмах, а кто в каких-то мантиях.
– Что вам, черт побери, от меня надо? – закричал я, хотя никто и не думал на меня бросаться. – Вы кто – Вытягиватели Жил?
Один из китайцев, сидевших возле стены, сморщился и резко заговорил по-китайски, после чего встал, подошел ко мне и сказал уже на русском языке:
– Не волнуйтесь, мы больше не называемся Вытягивателями Жил. Сейчас наш квартал называется Переулком Священного Писания. А вы находитесь в синагоге…
– В
– Совершенно верно, один из немногих кайфыньских евреев, еще оставшихся в Пекине. Вы знаете, зачем вас сюда пригласили?
– Пригласили? Меня похитили ночью от моей гостиницы! Я думал, что меня везут сюда, чтобы вытянуть все жилы и сделать китайские народные инструменты.
– Наш район назывался кварталом Вытягивателей Жил потому, что мы удаляем ахиллово сухожилие из туш скота, который идет в пищу – вы ведь должны знать, что употребление в пищу этой жилы запрещено Торой…
Пораженный, я кивнул. А китаец-еврей продолжал:
– По субботам мы еще собираемся в синагоге, но нас осталось очень мало. Сегодня вечером ко мне пришли несколько даосов и попросили перевести один документ с иврита. Конечно, я читаю Тору во время субботней службы, но почти ничего не понимаю из прочитанного. Тогда я посоветовал найти туриста из Израиля…
– Но почему меня?
– А на каком языке мы бы еще могли общаться?
– Логично… Но я не профессиональный переводчик! И перевести, как вы сами догадываетесь, могу только с иврита на русский.
– Ну, а на китайский мы уже сами переведем, – ко мне, широко улыбаясь, подошел один из тех китайцев, которые меня привезли. Вся эта история казалась крайне подозрительной, хотя с другой стороны, в логике даосам отказать было нельзя – получив какой-то документ (как я понимаю, мистического содержания), они обратились к местным евреям, а когда убедились, что помощи от них ждать не приходится – стали искать израильского туриста.
– Вы только нам переведите, как сумеете… И объясните по возможности каждое слово, – китаец достал откуда-то большой красный конверт, и вынул оттуда пожелтевший листок пергамента.
– Не знаю, смогу ли я это прочесть… – вид листка меня смутил.
– Разве вы не владеете ивритом?
– Иврит я знаю достаточно, но ведь у нас есть несколько шрифтов, совершенно друг на друга не похожих. Я умею читать печатный и письменный шрифт, но религиозная литература пользуется обычно так называемым шрифтом Раши… На нем я, боюсь, ни строчки не прочту.
– Ну, хоть попробуйте.
Мне ничего не оставалось, как взять лист пергамента в руки. Опасался я напрасно – он был написан красивыми печатными буквами. Как мне показалось, этот лист аккуратно вырезали из книги. То ли целого ее экземпляра у даосов не было, то ли его не хотели мне показать.
– Сейчас, сейчас, – после целого дня приключений буквы прыгали у меня перед глазами, и я никак не мог сосредоточиться. Тогда я начал читать вслух – и
– Тут много слов на арамейском языке, – наконец сообщил я столпившимся вокруг меня даосам и евреям (кто из них кто – черт уже разберет). – Вам бы лучше слетать в Израиль и зайти в какую-нибудь иешиву… Шучу, шучу!
Китайцы вежливо засмеялись.
– В этом отрывке речь идет о каком-то демоне, который заставляет людей смотреть в зеркало. Его зовут Маръа… или Маръэ? Так на иврите называется зеркало.
– А там не написано, зачем он это делает? – спросил меня старый даос в потерявшей цвет мантии (естественно, с помощью переводчика).
Я еще раз пробежал глазами рассыпающийся на буквы текст:
– Может быть, автор книги, из которой вы выдрали лист, это понимал. Но я уж, извините, разобраться не могу. Мы в Израиле вот уже две тысячи лет не говорим на арамейском языке.
Откуда они все-таки взяли этот лист?
Даосы переглянулись, почирикали между собой, и наконец, тот, кого я принимал за агента ККГБ (китайского КГБ) сказал:
– Полного текста у нас нет. Это часть древней рукописи, которая называется «Книга Отражений». Ее написал один китайский еврей более трехсот лет назад.
– Почему же не на китайском? – подначил я.
Китайцы – народ вежливый, но я почувствовал, что мои шутки им надоели. Поэтому еще раз вперил глаза в странный текст – Нет, – разочарованно сказал я, в конце концов. – Добавить почти что ничего не могу. Вот только мне кажется, что таких демонов, как этот Маръэ, должно быть много.
– А вы не знаете, какие еврейские обычаи связаны с зеркалами? – поинтересовался старый даос.
Мне пришлось пожать плечами:
– Евреи два тысячелетия раскиданы по всему земному шару, и у каждой общины накопились свои обычаи. Там, где жил я – в Европе – в доме умершего человека занавешивают все зеркала. Мне объяснили – это для того, чтобы в них не смотрелась душа умершего…
Перевод моей речи китайцев удовлетворил.
– А сейчас вы не могли бы вернуть меня в гостиницу? – между прочим, я уже валился с ног. – Если хотите – скопируйте мне этот лист на ксероксе, а когда я вернусь в Израиль, то найду кого-нибудь, кто разбирается в мистике, и сделаю вам подробный перевод.
– Спасибо, не надо, – вежливо ответил «агент ККГБ». – Нам этот перевод нужен был срочно, и мы уже услышали от вас все, что хотели.
Китайский еврей вызвался проводить меня к машине, а все остальные уважительно двинулись за нами.
– Скажите, а что у вас за шляпа лежит с сеткой? Здесь много пчел?
– Нет, – усмехнулся узкоглазый еврей. – Когда у нас читают Тору, то чтец закрывает лицо прозрачной тканью, для того, чтобы своим дыханием не осквернять святой текст.
Мы тепло попрощались (в синагоге хотели, чтобы я остался на субботу, но я объяснил, что завтра утром уезжаю в провинцию), и машина на той же бешеной скорости понесла меня в гостиницу.