Обратно в ад
Шрифт:
— Да всё из-за денег, — ответил я. — Деньги нужны.
Вероника презрительно фыркнула:
— С твоими силами куда угодно можешь податься.
— Уже нашёл. В исследовательском институте предложили работать.
— И что же за работа?
— Военная тайна.
— Ух, как у вас всё секретно! Ну да пёс с ним. Расскажи хоть, чем занимался? Где был, что видел? Мне же интересно, в конце концов. Или это тоже военная тайна?
— Да не особо и тайна. На прошлой неделе ходили на разведывательно-диверсионную операцию.
— Интригующе звучит.
Не знаю, было ли ей на самом деле интересно или она просто делала вид, но рассказ мой Вероника слушала внимательно всю дорогу, даже почти не перебивала.
Ресторан находился в современном высотном здании и занимал два этажа. В Пинске имелось всего три ресторана более-менее приемлемого уровня. После теракта их осталось два. Тот, в котором мы оказались, вряд ли мог сравниться с новгородскими заведениями (что Вероника не преминула отметить), но как по мне, тут было вполне цивилизованно и приятно.
Впрочем, долго засиживаться не стали.
— Пойдём погуляем, — предложила Вероника, разделавшись с заказанными блюдами.
— А вот этого делать не стоит, — предупредил я. — Лично мне инцидент одиннадцатого июля отбил всё желание гулять по городу.
— Боишься что ли?
— Ага, и не только за себя. Давай просто посидим дома? Как тебе такая мысль?
После непродолжительных уговоров Вероника согласилась, мы вызвали такси и через пять минут снова оказались в роскошных апартаментах. Теперь мне уже не было так тревожно в квартире. Наоборот, тут я ощущал себя в безопасности в отличие от улицы, где за каждым углом поджидали убийцы.
— И долго ты собираешься тут торчать? — Вероника достала с полки шкафа бутыль, стаканы и поставила на стол. — Налей даме вина.
— Примерно до середины сентября, — я уселся на стилизованный под старину, обшитый красной материей диван с загнутыми подлокотниками, наполнил оба бокала, но сам пить не стал. В ресторане мы уже немного выпили, и я ощущал лёгкое хмельное состояние, усугублять которое желания не было.
Вероника устроилась рядом, пригубила вино и поморщилась:
— Фу, дешёвая кислятина. А потом куда?
— Посмотрим. Может быть, в Москве поселюсь, или здесь продолжу работать. Ещё не решил.
— И мы так и будем видеться раз в месяц?
— Сложный вопрос… Знаешь же, что произошло. Твой дед в Новгород меня не пустит. Он меня вообще-то убить пытался.
— Понятно всё с тобой. Боишься, значит, — разочарованным тоном произнесла Вероника.
— Можешь считать, что боюсь. Без разницы.
— Послушай меня, — она поставила бокал на стол и повернулась ко мне всем телом. — Хватит сопли распускать. Ты же почти убил моего деда. В чём тогда проблема? Вызови его ещё раз на поединок и прибей к чёртовой матери!
— Ага, только он сам меня чуть не прибил. Мне просто повезло. Да и какой смысл? Ну, допустим, убью я старика, тайный приказ-то останется. Его тоже перебить, да? А потом бежать из страны, чтобы меня до конца дней моих, искали все, кому не лень? Нет уж, спасибо. Я лучше как-нибудь без этого обойдусь.
— Ты
— То есть хочешь сказать, когда твой отец сменит Василия, то не будет мстить за смерть своего папаши?
— Ну и зачем ему мстить, объясни мне, пожалуйста? Он же сам станет великим князем!
— Сомнительное какое-то предприятие ты замыслила, — покачал я головой.
— Ладно, как хочешь, — Вероника отодвинулась. — А я-то думала, у тебя серьёзные намерения… Хочешь торчать в армии — торчи, дело твоё. Только я не хочу таких отношений, чтобы раз в месяц к тебе куда-то мотаться. Ты даже не позвонил мне, когда приехал. Такое ощущение, что вообще меня не любишь.
— Так, стоп. Давай без скандалов и обид, ладно? Я подумаю над твоим предложением, но не сейчас.
— Что ж, буду ждать. Только не затягивай.
— Кстати… А как тебя дед вообще отпустил сюда? Он знает, что ты со мной?
— Конечно, нет. С какой стати мне его ставить в известность? Отец разрешил.
— Вот как? И ты уверена, что если я вернусь в Новгород и убью великого князя, смогу рассчитывать на благосклонность Ростислава? — спросил я после короткого раздумья. Мысль эта зацепила меня и в мгновение ока вытеснила все остальные. Девчонка в политике не смыслила ни грамма, как, впрочем, и я, поэтому и говорила всякую чушь. И всё же мозг начал раскручивать идею. А вдруг?
— Конечно, поддержит. Он даже тебе работу, кажется, предлагал… и мою руку. Он хорошо к тебе относится.
— Да откуда такая уверенность-то? Не понимаю. А если нет?
— Мне просто хочется, чтобы ты был рядом и чтобы все, кто этому препятствуют, пошли на хер, — Вероника жалобно посмотрела на меня, а потом уселась мне на колени, обняла одной рукой и положила голову на моё плечо.
Квартиру Вероники я покинул уже после десяти. За опоздание к отбою, кажется, только я своё отделение гонял. Остальным сержантам было плевать, а теперь и мне было плевать, поскольку никаким отделением я больше не командовал. Окуловского определили в другой взвод, а мой непосредственный командир — лейтенант Дурасов пока отсутствовал. Он со своим отрядом ещё находился на задании, и я в эти дни оказался предоставлен самому себе.
Такси уже ждало у подъезда. Я устроился на заднем сиденье, и машина помчала по ночным улицам. Вскоре яркие вывески фешенебельного района сменились утлыми кирпичными четырёхэтажками, едва освещёнными редкими фонарями, а потом и вовсе — частными домиками.
Никак не отцеплялась мысль, что можно поехать и убить Василия. Мне показалось странным, что Вероника так усердно настаивала на этом. Она и раньше высказывала подобные идеи — дескать, хорошо было бы, если б великий князь склеил ласты. Но сейчас она прямо требовала отправиться в Новгород и прибить старика. Как будто специально за этим и приехала — уговорить меня вызвать Василия на поединок.