Обратное зеркало

Шарапов Кирилл Юрьевич

Только пройдя ворота, их охрана стала потихоньку рассеиваться, и к тому времени, как они вышли на главную деревенскую площадь, сопровождающих осталось всего десять, включая главного. Ингвар застыл в середине площади, окруженный кольцом своих ратников. На площадь же уже спешило все население варяжской веси.

– Здрав будь, князь, - раздался за спиной громкий голос.

Ингвар повернулся, рассматривая человека на возвышении, которое служило ему трибуной.

– И тебе желаю, хозяин, здравствовать долгие годы. Но не назовешься ли, а то ты знаешь меня, а я тебя нет.

Крепкий мужик с золотыми волосами и глазами цвета моря легко поклонился, принимая ответ Ингвара.

– И ты меня знаешь,

Ингвар Рюрикович, только не помнишь. Я тебя на руках держал, когда ты был еще совсем маленьким. А зовут меня Свенельдом, я был первым сотником у отца твоего Рюрика. Я рад, что ты сам пришел ко мне. Теперь мы можем многое обсудить.

– Прости меня, Свенельд, если мой вопрос тебя заденет, но что стало с людьми, попавшими к тебе?

– Ничего, - просто ответил сотник, - почти все здесь. Они добровольно решили остаться у меня.

– Ну, - с облегчением сказал Ингвар, - тогда нет препятствия для нашей беседы.

Свенельд кивнул и спустился с помоста. Подойдя к Ингвару, он его крепко обнял и попросил следовать к его дому.

– Оставь своих храбрых воинов здесь, - указал он на лавки, что стояли рядом с ломившимися от яств столами, - пусть отдохнут, а тебя с волхвом прошу к себе в горницу.

Он распахнул перед гостями дверь, пропуская их вперед. Тут же появились две молоденькие девчушки и споро, в четыре руки, накрыли стол. Озорно стрельнув глазами в Ингвара, они исчезли.

– Присаживайтесь к столу, гости. Сначала угостимся, потом поговорим.

Ингвара и Святозара два раза упрашивать не пришлось. Опустившись на лавку, они приступили к уничтожению пищи, перебрасываясь с хозяином ничего не значащими фразами. Когда блюда перед ними опустели, те же девчушки прибрали со стола, и начался серьезный разговор. Отдавая инициативу хозяину, Ингвар обратился в слух. Свенельд внимательно оглядел гостей и бросил первую фразу.

– Я знаю, князь, зачем ты пожаловал, хочешь нас в Новгород сманить, так мы и не против, скучно моим соколам в лесу. Двадцать лет здесь сидим. Племя новое выросло полуславянское, полуваряжское, да и делать нам в лесу больше нечего. Нас около двух тысяч, и почти все хотят уйти в мир, что за лесом. Молодых тянет к битвам, старых к спокойствию. Знаю я, что месяц назад к тебе пожаловал твой дядька Трувор, и ты его приветливо встретил, землей наделил, наместником своим назначил. Но нам это не надо. Мы тебе еще в младенчестве служить присягали, так что хочешь, не хочешь, мы твои люди, твой род, твое племя. Но есть одна загвоздка. Ведун, что служил Рюрику, дал пророчество, а звучит оно так: "В месяц первый лета, года двадцать второго с даты гибели Рюрика, князя нашего, придет сюда юноша и назовется сыном его Ингваром. Так вот пусть тот юноша возьмет в руки меч отца своего. Коли сможет он его из земли вынуть, значит, тот он. Ингвар Рюрикович. И ведом ему путь". Этому пророчеству уже девятнадцать лет. И как только ты возьмешь в руки меч отца, я присягну тебе, и вместе мы выйдем из этих лесов.

– Что ж, Свенельд, я готов исполнить пророчество. Как скоро мы сможем отправиться на могилу отца?

– А завтра и пойдем, - сказал воевода.
– Путь туда недолог, всего несколько часов, а сейчас будь моим гостем.

– Позволишь ли ты мне отправить гонца к моим воинам, что стоят на опушке леса лагерем.

– Конечно, Ингвар. С сегодняшнего дня этот лес перестал быть запретным.

– Святозар, сделай милость, позови своего разведчика, - попросил князь.

Старец быстро поднялся и вышел, но буквально через секунду вернулся с воином, что привел их сюда.

– Слушай внимательно, - обратился Ингвар к разведчику.
– Стрелой несись в лагерь, который мы оставили на краю леса, и передай сотнице Лисе, чтобы, не мешкая, послала гонца в Новгород к боярину

Гостомыслу. Пусть поторопится со строительством. А лично Лисе передай, чтоб ждала нас через три дня. Все ступай.
– Разведчик поклонился и исчез.
– А теперь, Свенельд, не расскажешь ли ты мне, что было после того боя на Ладоге, - попросил Ингвар.

– Конечно, князь, - отозвался с грустью в голосе варяг.
– Когда моя сотня сутра возвратилась в лагерь, то застала в нем лишь десять заговорщиков, да и то раненых. Быстро дорезав предателей, мы осмотрели все тела и нашли много раненых. Но среди них не было ни тебя, ни Хельги, ни Буревоя. По рассказам раненых, мы примерно составили картину бойни, но изменить ничего не могли. Рюрика мы нашли обезглавленным. Видать, предатель Буревой прихватил голову князя как доказательство. Мертвых и раненых воинов мы забрали с собой. Везли на телегах, а женщин и детей, которых в лагере перебили, сожгли там, на месте. Нашлось немало и живых, которые по кустам разбежались. А затем мы тронулись по следам, оставленным Хельги и Буревоем. Так через три дня мы нашли место последнего боя храброго воеводы. Там и решили сжечь мертвых. Хельги и Рюрика мы сожгли на вершине холма, а остальных храбрых воинов рядом с ними. Затем мы вышли на эту поляну и поставили деревню. Было нас тогда не больше четырех сотен. Большинство из вышедших на это место были детьми да бабами. Кстати, в отдельном доме лежит казна Рюрика и множество всякого оружия. Предатель не успел забрать. Нам это не принадлежит, это твое. Когда придем в Новгород, сам решишь, что со всем делать и кому чего давать.

– Ну, Свенельд, - отозвался Ингвар, - быть тебе боярином новгородским. Казну Рюрика пустим на постройку варяжской слободы, а что останется, людям своим отдашь.

– Подожди радоваться, - отозвался Свенельд, - я ж тебе главного не сказал. Там, в том же доме, где казна и оружие, десять возов меха сложены. Мы знали, что когда ты прейдешь, тебе будет трудно и копили силы и средства. В лесу ведь шкурку не поменяешь, а с местными мы не общались. Только в лес не пускали. Кто же до нас доходил, оставался здесь навсегда.

– Да, новости твои и впрямь замечательные. Только вопрос у меня к тебе. Три дня назад у старосты веси, что недалеко от края леса, сын пропал. У тебя его случайно нет?

– Как же нет. Здесь он. Второй день домой просится, бежать пытался.

– Кликни кого-нибудь из своих молодцов, - попросил Ингвар, - пусть приведут.

Свенельд поднялся из-за стола и вышел.

Ингвар пристально глянул на Святозара.

– Что скажешь, волхв?

– Да нечего тут говорить. Во всяком случае, он не врет, а Новгороду сейчас любая помощь нужна.

– Я с тобой согласен. Воины Свенельда будут очень кстати.

Дверь распахнулась, в нее влетел молодой парень и растянулся на полу посреди горницы, вслед за ним появился Свенельд.

– Идти не хотел, - обратился он к Ингвару.
– Я ему, мол, тебя новгородский князь к себе требует, а он ни в какую. Говорит, ври кому-нибудь другому.

Ингвар поднялся с лавки.

– Встань!
– приказал он парню.

Тот нехотя встал и посмотрел на него. Вдруг у парня расширились глаза, и он бухнулся Ингвару в ноги.

– Прости, княже, - взвыл он.
– Не признал я тебя.

– Встань, - повторил Ингвар.
– Через три дня дома будешь. А теперь иди, откуда пришел.

Парень послушно повернулся и вышел.

– А чего не сейчас отпустил?
– спросил Свенельд.

– Во-первых, здесь распоряжаешься ты. А во-вторых, время позднее, еще в лесу заблудится. Ищи его потом. Да и не хочу я, чтобы за пределами леса знали, кто здесь живет, и зачем я сюда пришел.

– Разумно, - сказал сотник.
– Ну, чего, княже, желаешь? Может девок тебе прислать?