Обреченная
Шрифт:
На крыше башни лежал снег. Хатч думала о том, кто жил в этом здании и как давно. И куда они пропали?
Возможно, эта башня отмечала место какой-то решающей битвы или пункт, где враждующие силы сошлись, чтобы учредить союз. В более теплые времена на этом холме Платон мог бы вести дискуссии. Или Солон устанавливать законы.
Кто знает? Никто никогда не узнает этого - она в силах спасти здесь лишь жалкие крохи.
Они вышли из посадочного модуля, проверили приборы и стали пробираться по снегу к окну, находившемуся на уровне
Вдалеке показались две птицы, быстро летящие на северо-восток. Найтингейл повернулся, посмотрел на Хатч и почувствовал, как по телу побежали мурашки. Но не промолвил ни слова.
Птицы летели, описывая огромные медленные круги, расправив крылья, вверяя себя потоку воздуха.
В окне была рама, в которой уцелело несколько осколков, из чего можно было сделать вывод, что некогда здесь было стекло. Внутри здания они увидели комнату, совершенно пустую, если не считать нескольких деревяшек и обломков.
Наверх шла узкая деревянная лестница. Ее ступени, расположенные очень близко друг к другу, были весьма неудобны для человеческих ног.
Хатч настроила сканер, чтобы все запечатлеть, повесила его на шею и пролезла в раму. Голову пришлось пригнуть. Пол казался прочным. Скрытый слоем снега и земли, он был сделан из толстых досок. Хатчинс изучила стенную штукатурку, местами осыпавшуюся, грязную и испещренную какими-то отверстиями. На стене она увидела несколько рядов полок.
Потолок был заметно ниже двух метров. Иными словами, недостаточно высоким, чтобы Хатч могла выпрямиться в полный рост.
Она заглянула в другую комнату, туда, где находилась лестница, и увидела далее третье помещение.
Очевидно, лестница вела на верх башни. И вниз на несколько этажей. Она была изготовлена из дерева.
Хатч сделала знак остальным: входите.
Чианг ударился головой о потолок. Посыпалась пыль.
В верхних и нижних помещениях тоже было по окну, с виду таких же, как и находящееся на уровне земли, вот только выходили все они в разные стороны.
Исследователи поднялись еще на один уровень. Все двигались скрючившись, чтобы не набить шишек.
– Марсель оказался прав насчет этих людей, - пробормотала Келли.
– Они были меньше самого низенького человека.
После первичного осмотра люди вернулись к посадочному модулю, и Хатч распределила инструменты: светящийся шнур и мел, чтобы отмечать места, где были сделаны находки; линейки и лампы, баллончики со сжатым воздухом, чтобы сдувать пыль, и тому подобное - все, о чем она сумела вспомнить. Она сказала группе, что если кто-нибудь наткнется на любую необычную находку, пусть сразу сообщает ей. Вообще, пусть ставят в известность обо всем, что сочтут нестандартным.
Когда вовсю разгорелся день, они разбрелись по башне. Побывали на восьми этажах над землей. Внизу насчитали еще шесть
– И что ты думаешь по этому поводу?
– спросила Тони.
– Наверное, этим пользовались, чтобы точить топоры, - предположила Келли.
– Смотри: кладешь сюда камень…
На каждом этаже имелась закопченная ниша - скорее всего, бывший очаг. Ко всему прочему на самом нижнем этаже сооружения нашлась дверь, ведущая на север. Вероятно, в город. Она была закрыта, заметно деформирована и никак не поддавалась. Они решили сначала завершить изучение здания, а уж затем разбираться с ней.
Комнаты были почти пусты: кресло, которое можно было назвать игрушечным, плоский кусок дерева, некогда, видимо, служивший столешницей, кучка тряпок, один ботинок и еще обломки чего-то, настолько разрушенного, что просто нереально было представить его назначение.
Ботинок был очень маленький, словно его тачали для эльфа.
Однако «столешница» стала открытием.
– На ней гравировка, - произнес Чианг.
Надпись практически стерлась, и ее почти невозможно было разобрать. Даже Хатч не могла понять, что это: какие-то условные обозначения предметов, просто геометрические фигуры, пиктограммы или буквы.
Треногу также украшала гравировка. И тоже до того стертая, что нельзя было и надеяться уловить ее смысл. Они внимательно изучали треногу, когда их раздумья прервал голос Марселя:
– Мы только что получили сообщение из Академии. Полагаю, тебе будет интересно узнать, как они назвали это место.
– В самом деле? Как?
– Точка Бербеджа.
– Они назвали его в честь Бербеджа?
Этот сенатор всегда считался в Академии примером того, как не нужно управлять финансовыми фондами.
– Ну да.
– Господи! Может быть, они пытались этим что-то сказать?
– Вряд ли. Мне кажется, это они так заискивают.
– У тебя что-нибудь еще, Марсель?
– Да. Аналитики просмотрели снимки на предмет оставшихся городов. Сейчас мы обнаружили девять, большинство под толщей льда, все погребено. Кстати, у них есть защитные и оборонительные сооружения. Стены.
– Эта запирается.
– Ага. Примитивная цивилизация. Впрочем, есть одно исключение. Одно сооружение без ограды, но оно на острове. Вот «академики» и называют их именами тех, кто, с их точки зрения, дает им или добывает для них деньги. У нас теперь есть Блицберг, Корман-сити, Кэмпбеллвилль…
– Ты шутишь?
Он рассмеялся.
– Я тебя когда-нибудь обманывал?
Найтингейл бросил на нее взгляд, и она точно догадалась, о чем он думает: «И эти кретины послали нас сюда рисковать жизнью».