Обреченная
Шрифт:
– И ни единого признака цивилизации. Неужели кого-то может взволновать эта груда камней там, внизу?
– Авги, кто-то же нагромоздил эту груду камней.
– Сомневаюсь, что те, кого послали вниз, успеют это выяснить.
Она мягко улыбнулась.
– Я того же мнения. Послушай, забудь о «Венди». Обреченная - покинутая планета. Три тысячи лет назад она покрылась льдом. На ней - ни следа городов. Это означает, что даже если кто-нибудь и остался, то это - дикари. Безнадежно тупые дикари. А исчезнувшая цивилизация? Это уже новость. Люди, у которых нам надо взять интервью, бродят
Он откинул голову на спинку кресла и уставился в потолок.
– Знаете, Эмма, иногда я действительно ненавижу эту работу.
9
Археология - занятие для неизлечимых дебилов. Археолог - мусорщик с ученой степенью.
«Венди» неторопливо проследовал вдоль «леденца» до его противоположного конца. Ученые делали снимки, хотя все секции походили одна на другую, вели учет креплениям (всего их оказалось тридцать девять), которые не давали стержням разойтись, и наконец прибыли к астероиду.
Состоящий скорее из камня, нежели из металла, тот являл собой почти совершенную сферу. Его окружала металлическая сеть, соединявшая его с агрегатом посредством прямоугольной пластины, в несколько метров толщиной, закругляющиеся на краях и углах.
Чудовищная длинна объекта приводила к кажущейся миниатюрности астероида, если смотреть издалека. На самом деле тот был диаметром примерно в километр.
Марсель с Бикманом наблюдали за его приближением на мониторах. Бикман явно был разочарован, а Марсель думал о том, почему чувствует себя не в своей тарелке в такой великий момент. И еще он задавался вопросом: «Что здесь не так?»
– Я надеялся, - заметил Бикман, - обнаружить нечто, что подскажет нам, кто здесь расположил эту штуку. И по какой причине. Я думал, что, возможно, на одном или другом ее конце находится какой-то центр управления. Что-нибудь.
Марсель положил руку ему на плечо.
– Если это оставили какие-то люди, то где-то поблизости должны быть инструкции, как им пользоваться.
– Я говорил серьезно.
– Да знаю, - прозвучало признание несуразности ответа.
Они снова вышли наружу, причем только вдвоем, и занялись осмотром астероида. Они плыли над каменистым пейзажем, используя для перемещения ранцевый двигатель Марселя.
Почти всю сеть покрывал слой пыли. Металлические звенья толщиной всего в два сантиметр, похоже, были изготовлены из того же материала, что и стержни, а соединяли их прямые прутики длиной три четверти метра.
Марсель с Бикманом задержались, чтобы внимательнее изучить соединительную пластину, и были приятно удивлены, обнаружив на ней ряд выгравированных символов. Все буквы соединялись, как будто были написаны от руки.
– Я хотел бы в конечном итоге забрать это на корабль, - произнес Бикман.
– И увезти на Землю.
Однако пластина была очень большой. Марсель на глаз прикинул ее размеры и решил, что она не пройдет в грузовой отсек.
–
– Если будет какая-то необходимость…
Они медленно продвигались, поглядывая туда, откуда начали свой путь: вниз по оси агрегата, в сторону самого сердца Обреченной.
Они собрали образцы всего: камня, пыли, сети и пластины. Закончив с этим, вернулись внутрь и сделали себе кофе. На корабельных часах было 2 часа утра, 27 ноября.
Бикман предположил, что неизвестные конструкторы усовершенствовали технологию и этот тип небесного трапа просто-напросто устарел. Марсель слишком устал, чтобы его это волновало. Но как только он собрался удалиться в свою каюту, прозвучал голос Билла:
– Капитан, спутниковый сканер выполнил затребованные вами съемки горной гряды у побережья.
– Отлично, Билл.
– Обычно он просил показать ему результаты. Но сейчас было не до того.
– Ну и как, есть что-нибудь интересное?
– На одной из вершин обнаружено искусственное сооружение значительных размеров.
Дверь открылась почти сразу, с одного касания лазера. За ней оказались оборудованные полками стены и сводчатый потолок. Хатч осветила фонариком голый деревянный стол. Казалось, что глубоко в нишах притаились какие-то призрачные силуэты.
– Есть!
– воскликнула Тони.
Статуи. В помещении было шесть ниш, и в каждой - по фигуре. Пять были разбиты, и их осколки валялись в пыли, а одна оставалась целой и невредимой.
Уцелевшее изваяние походило на сокола. Но он стоял прямо, в камзоле и облегающих брюках, похожих скорее на рейтузы. На шее висел медальон непонятного назначения. Хатч фигура напомнила Гора.
– Думаете, они выглядели так?
– спросила она.
– Может быть, - отозвался Найтингейл.
– Вполне. Маленькие существа, произошедшие от птиц.
Кем бы ни были эти существа, стоявшие в нишах, теперь они исчезли.
Хатч отослала снимки на «Венди». Она слабо надеялась услышать при этом Марселя, но на корабле было раннее утро. По дипломатическим соображениям она отослала снимки и Макаллистеру, который вкушал поздний завтрак на посадочном модуле «Звезды».
Он воспринял это довольно спокойно, как ей показалось, но все же соблаговолил поблагодарить ее и попросил постоянно информировать его о находках. Он произнес это таким тоном, словно речь шла о чем-то тривиальном.
Помещение, догадалась Хатч, некогда служило кабинетом. Или, может быть, библиотекой.
Найтингейл кивнул.
– Да. Мне бы хотелось прочесть их свитки.
Действительно, что еще бывает более ценного для истории?
Остальные фигуры, скорее всего, тоже представляли собой различные изображения сокола. Они собрали обломки, по возможности отдельно каждой из шести статуй, отнесли их в посадочный модуль и сложили в грузовой отсек.
Снег прекратился, и поздним утром разошлись последние облака. «Вполне сносная погода для интервью», - отметил Макаллистер.